С гончей по глубокому снегу.
В лесных районах нашей страны часто бытует мнение, что охота с гончими собаками возможна лишь по чернотропу и в первой половине зимы, пока глубина снежного покрова позволяет собакам не «плыть» по снегу, доставая лапами до опоры.
Мнение такое, наверное, оправданно для тех мест, где снега выпадает действительно много, а оттепели зимой случаются редко. В тех же местах, где зимы менее суровы, успешно охотиться с гончей можно весь сезон разрешенной охоты. Надо только отойти от стереотипа, что собака не сможет гонять того же зайца — беляка по глубокоснежью.
Беляк
Не только сможет, но и брать его из-под гончей в это время можно не только не менее, а часто и более эффективно. Конечно гончая по глубокоснежью не сможет гонять парато и уставать будет быстрее, чем в обычных условиях. Но, во-первых, скорость гона при охоте на беляка не так уж и важна, собака «идёт пешком» и заяц тоже, а во-вторых, чтобы раз в неделю отвести душу хозяину и размяться самой, у здоровой собаки и в таких условиях сил вполне хватит. Тем более что совсем необязательно в это время для охоты с гончей забираться далеко в снега. Проще и успешнее при этих условиях охота на лесных лесовозных и других малоиспользуемых дорогах. Уж если по чернотропу и в начале зимы зайцы часто используют их для того, чтобы запугать след и оторваться от собаки, то по глубокому снегу заячий переход такой дороги — лучшее место, где следует ждать косого из-под гона. Да и гон в снегах, в стороне от дороги, если собака ваша грамотно разбирает заячьи хитрости, не будет долгим и вскоре так или иначе придёт к дороге. Ваше дело этому только не помешать.
Русак
А уж что касается зайца-русака, то этого косого и можно-то эффективно добывать из-под гончих разве что по глубокоснежью. И то если снег рыхлый, без наста. В другое время эти мерзавцы такие прогоны собаке устраивают, не хуже лисы. И тогда взять его, конечно, можно при наличии опыта и хорошем знании местности, но охота такая с гончей в сравнении с охотой на зайца-беляка малоинтересна и оправданна разве что по чернотропу. По неглубокому снегу его гораздо проще брать троплением с подъема, без помощи собак. А вот когда ноги его в снегах не спасают, по причине того, что проваливается он на прыжках, что называется, по самые уши, тут на него самая и охота. И опять вашими главными после собаки помощниками в это время будут прочищенные проселки и подъезды. Приверженность зайца-русака использовать дороги для того, чтобы сбить собаку со следа, известна. Поэтому, если вам дорога ваша собака, когда вы охотитесь с гончей, советую держаться подальше от оживленных трасс. Без нужды собакой лучше не рисковать. Тем более что, уж чего-чего, а просторов у нас действительно хватает. По рыхлому, глубокому снегу русак перемещается мало и держится зачастую вдоль дорог да около деревень. Знание угодий поможет вам и вашей собаке найти ночную жировку русака. Часто, пока собака разбирает след, заяц старается покинуть лежку незаметно. Будете внимательны и осторожны, можно взять косого и без гона, с подъема. А уж коли не получилось, то поспешайте к ближайшей дороге и ждите косого, сообразуясь с гоном, там. Если вы грамотно используете маскировку и займете свою позицию так, чтобы дорога с окрестностями вами хорошо просматривалась, а вы рядом с ней были незаметны, скорее всего, зайчик, «сам придёт» к вам, подгоняемый идущей по его следу собакой.
Лисица
А что касается гона по глубокому снегу лис, то в это время, пол наступающей ей на пятки паратой гончей, рыжая гораздо чаще, чем по твердой тропе или когда снег еще недостаточно глубок, предпочитает из-под гона нориться. Зная это, идя охотиться с гончей на лису, лучше сразу брать с собой норную собаку. Конечно, это хорошо и удобно в том случае, если норная приучена во время гона вести себя тихо и держаться у ноги. Лиса, по глубокому снегу, чтобы оторваться от наседающей собаки, тоже «любит» под гоном пробежаться прочищенной дорогой. Зная это, сообразуясь с местностью и ходом гона, можно ее встретить, как и зайца, здесь. А уж если собака, гонявшая лису, вернулась к вам и не проявляет дальнейшего интереса к ее поискам, то, если, конечно, у вашей собаки нет привычки просто бросать след, скорее всего кума понорилась и вам надо поспешать по возвратному следу собаки к норе. Впрочем, под гоном лисы укрываются от собаки необязательно в норах. Подходящими для этих целей оказываются и брошенные трубы, и ирригационные сооружения. Сути это не меняет. Гончая лису загнала, теперь используйте норную собаку, чтобы ее выгнать и отстрелять. Если с собой норной собаки нет, то можно закрыть все выходы из норы или другого укрытия и прийти за лисой, захватив норную собаку, потом. Но, как бы вам не хотелось достать загнанную вашей гончей лису, не закрывайте нор, если вы не уверены, что сможете прийти сюда на следующий день, и уж тем более не ставьте в посещаемые другими охотниками норы капканов и петель. Это может стоить жизни их охотничьим собакам, которые дороги им ни чуть не меньше, чем ваши собаки вам.
Опасности на гону
Для гончей же собаки по глубокому снегу большую опасность представляют выставляемые бессобачными охотниками на пробитых в снегу зайцем-беляком колеях-тропах проволочные петли. Попав на ходу в такую ловушку, собака может и удавиться, и покалечиться. Поэтому, собираясь охотиться в незнакомых местах, чтобы не рисковать собакой, поинтересуйтесь заранее, кто из местных промышляет петлями и где их устанавливает. Кроме того, по глубокоснежью для гончей, неравнодушной к копытным, большую опасность представляют кабаны и лоси. В это время они малоподвижны, что может спровоцировать собаку подойти к ним ближе и нарваться на клыки или копыта. Ну и, конечно, главная опасность для гончих зимой — расплодившиеся ныне во многих местах волки. В это время они из глухих мест перебираются обычно поближе к жилью и с большой охотой «снимают», подкарауливая на гону, гончих собак. Поэтому, охотясь со своей гончей в местах, где есть волки, перед началом охоты я не жалею пары патронов, отстрелянных «в воздух». Возможно, если волки где-то поблизости, это отпугнет их и заставит уйти куда-нибудь подальше и спасет жизнь моей собаке. Там же, где я охочусь большую часть сезона, волков нет. Но есть косули, уведшие не одну собаку у местных охотников «за тридевять земель». Бывало, и за восемьдесят километров после такого гона находили охотники собак. Бывало, что и через полгода возвращалась собака к своему хозяину. Здесь эти «милые» животные, акклиматизированные в последние десятилетия, наряду с обилием оживленных автотрасс — основной враг гончих и охоты с гончими вообще. Можно также упомянуть нечистоплотность иных «охотников», не брезгующих возможностью присвоить чужую собаку, вместо того, чтобы помочь хозяину ее найти, хотя бы дав объявление в охотничьей газете. Что значит потерять хорошую рабочую собаку, может понять только тот, кто сам вырастил и воспитал своего помощника и друга. А хорошая гончая — это не просто собака, это душа охотничья в самом ярком её выражении!
В заключение хочу сказать, что охотиться с гончей можно, а там, где это возможно, и нужно, весь сезон. Что я и делаю, к огромному для себя и своей собаки удовольствию. И если мой опыт поможет кому-нибудь отойти от стереотипов и получить больше удовольствия от охоты, то могу за них и за их собак только порадоваться. Надеюсь при этом, что никто не станет следовать моим советам как универсальным рекомендациям и не забудет, собираясь на охоту, подумать и своей головой.
Источник
Из Царевщины
Другой взгляд на нагонку гончих
А. Петунин, г. Сыктывкар
В своей статье «Нагонка гончих» г-н А. Кузяев активно и целенаправленно, доказывает, что ранняя нагонка гончи вредна, при этом приводит несколько отрицательных примеров и множество ссылок на различные источники с целью более весомо обосновать свою точку зрения.
Правда, в конце своей статьи г-н А. Кузяев пишет, что он «не стесняет охотников от применения в нагонке других разумных приёмов, которые они найдут нужным употреблять». Позволю себе воспользоваться этим предложением и изложить свою точку зрения, которая совпадает с мнением многих авторов, пропагандирующих раннюю нагонку.
Начну с того, что последние почти двадцать лет я являюсь заводчиком эстонских гончих, и одна из моих гончих — А-Веста 1376/00 была чемпионом IX и X Всероссийских выставок.
Свою первую эстонку Альму 1319/95, родившуюся 14.04.1991 г., кстати, она была внучкой чемпионки России Доны 1215/эг Мишарина А.Е., я воспитывал с месячного возраста и как только у неё сформировался иммунитет после нескольких прививок, при первой возможности брал её в лес.
Мы собирали ягоды и грибы, а она, будучи трёхмесячным щенком, бегала по лесу, активно познавая окружающий мир. В лесу я всегда надевал Альме маленький ошейнике колокольчиком, чтобы знать, где она находится и чем занята, в дальнейшем на охоте все мои гончие ходили в самодельных ошейниках из бельевой резинки с красными капроновыми ленточками, колокольчиком и несколькими бубенчиками. Многие охотники посмеивались над такими нарядами, но это в дальнейшем уберегло собак от нескольких случайных выстрелов чужих нерадивых охотников, стреляющих по мелькнувшим белым ногам, и дважды достоверно уберегло от волчьих зубов, когда мы потеряли русскую выжловку и русского пегого выжлеца, работавших с Альмой в паре.
К четырём — пяти месяцам Альма умела хорошо плавать, есть с кустиков чернику и лесную землянику, не хуже лисы могла поймать полёвку, то есть голодной в лесу, как я полагал, она не осталась бы. За это время мы с ней облазали много разных мест в окрестных лесах, где потенциально должны были водиться зайцы; я показывал полянки, заросшие ивняком со следами погрызов, травянистые участки, на которых был виден заячий помёт. Она всем этим активно интересовалась, принюхивалась и возбуждённо помахивала гоном, бегала по заячьим жировкам, далеко уходила в лес, но поднять зайца пока не могла.
Знала и выполняла необходимые в быту команды и, в первую очередь, «отрыщь!», так как гончие, обладая прекрасным обонянием, постоянно находят всякие отбросы, особенно в городе. Команду «стоять» в городе она выполняла хорошо, а вот в лесу этого добиться было очень трудно. Кстати, это беда очень многих гончих, что ярко подтверждается низкими оценками за приезд-ку на полевых испытаниях.
С первых выходов в лес я приучал выжловку к звуку рога, на который в дальнейшем она быстро прибегала и обязательно получала лакомство. Приучать к рогу перед кормлением щенков возможно только в деревне или в частном доме, а вот в городе, в многоквартирном доме, рано утром на ваш рог первыми прибегут соседи, со всеми, вытекающими из этого факта, последствиями. Поэтому многие переписываемые из книги в книгу и из статьи в статью рекомендации, которые были актуальны во времена гончих стай, доезжачих и выжлятников — ушли в прошлое, как и многие способы воспитания гончих. Для чего, например, нужно знать современной гончей команду — «дбруц», разрешающую гончей подойти к пище, рекомендуемую вырабатывать у молодой собаки Челищевым Н.Н.? Вместо этого жизненно необходимо научить щенка находить своего хозяина в лесу по следу.
А. Кузяев пишет: «если ваша вязкая гончая не идёт на зов трубы, разводите костёр и устраивайте хороший ночлег, но свою гончую в лесу не бросайте и домой не уезжайте…» Для организации такого ночлега как минимум необходимо иметь с собой топор или пилу, большой кусок плотной непромокаемой материи или полиэтилена и соответствующую тёплую одежду для ночёвки в лесу. А зимой в заснеженном лесу при минусовой температуре? И всего этого у вас нет потому, что вы планировали однодневную ходовую охоту.
Однажды при точно такой ситуации зимой мы трубили, орали, стреляли до полной темноты, а потом развели большой долгоиграющий костёр, сделали из лапника шалашик возле костра, положили туда свитер хозяина выжловки Айны (дочери моей А-Весты), положили туда остатки еды и уехали домой. Утром хозяин Айны, решив все домашние и производственные проблемы, приехал на то злополучное место, нашел пищу съеденной, а эстонку мирно спящей в центре прогоревшего костра. А всё потому, что хозяин не учил свою выжловку отжившим командам, зато научил её в щенячьем возрасте находить своего хозяина по следу.
Но вернёмся к Альме — она выросла крепкой, тренированной в лесу гончей, знакомой с выстрелами при августовской охоте на уток. И вот в сентябре, с открытия охоты на зайцев, в возрасте 5,5 месяцев, вместе с хорошо работающей русской гончей, она начала приобщаться к охоте на зайцев.
В первый же день, прогнав с голосом за русской гончей всего полкруга, она близко познакомилась с предметом своей будущей страсти: основательно потрепала добытого зайца, получила пазанки, приняла обряд посвящения в охотники, отняла у благовоспитанной русской гончей Жужи голову зайца и тут же её съела. Через два дня, дав отдохнуть Альме, мы уже с ней вдвоём, без учителей, отправились в лес.
В тот год зайцев было достаточно, и буквально через час наших поисков по заведомо заячьим местам Альма самостоятельно подняла зайца и с голосом (если этот, по существу щенячий, тенорок можно назвать голосом) гоняла зайца около 40 минут. Зайца мы, конечно, не взяли, но я стоял и вытирал слезы умиления, слушая, как рождается новая гончая. Конечно, она устала, и после угощения и небольшого отдыха я взял её на поводок и направился к машине.
В зависимости от самочувствия собаки мы выезжали в лес, но не ранее, чем через 2—3 дня после очередной охоты, и Альма раз за разом, всё более настойчиво и длительно гоняла зайцев. Поначалу я пытался помогать ей выправлять сколы, но делать это было весьма затруднительно: во-первых, добраться до места предполагаемого скола не всегда быстро удавалось, а делать это в густом ельнике или на заросшем «мордохлыстом» старом вырубе было ещё труднее, ведь леса под Сыктывкаром — это не парки в Подмосковье; а во-вторых, за это время гончая часто самостоятельно выправляла скол, и получалось, что я больше мешал — оттаптывая зайца.
Во всяком случае, когда выпал снег, стало понятно, что Альма в постоянной помощи для выправления скола не нуждается, так как к тому времени она прекрасно поняла, что заяц никуда не улетел. Следует отметить, что попытки водить собаку вокруг предполагаемого скола тоже особого эффекта не давали: она настырно возвращалась на свои и заячьи следы, хлестала себя гоном по бокам, фыркала, хрюкала, топталась, самостоятельно находила скидку или сдвойку, и затем продолжала гон.
К началу ноября Альме исполнилось почти 7 месяцев, и к этому времени с её помощью было уже добыто несколько зайцев, а потом навалило много снега, ударили морозы и по этой причине в том году лес я её уже не брал.
Весной следующего года «по брызгам» я продолжил нагонку повзрослевшей Альмы на отведенном участке в районе Михайловского кордона. И вот что я установил: во-первых, полаз у неё был рысцой, средний по ширине и глубине, она придерживалась направления ведущего, но иногда по заячьим набродам самостоятельно уходила очень далеко; во-вторых, она излишне копалась на жировках и сколах, но голос отдавала строго по поднятому зайцу, и сколы выправляла молча; и, в-третьих, снять её с гона трубой или криками было практически не возможно, удавалось снять трубой с длительного скола, да и то — если она была достаточно близко. Её вязкость всегда оценивалась высшим баллом.
В дальнейшем все мои попытки что-либо изменить в работе Альмы были безуспешными, в возрасте двух лет она получила свой первый диплом III степени, а через год ещё один. Она стабильно хорошо работала до 13 лет и могла бы получить дипломы II степени, как утверждали эксперты, но среди зайцев начался мор, длившийся несколько лет подряд и полевые испытания на Михайловском кордоне заканчивались записью «б/п» (без подъема).
Судьбой её щенков, часть которых оставалась в Сыктывкаре, я активно интересовался, помогал натаскивать, приглашал на охоту вместе с Альмой, у которой было чему поучиться, в результате её щенки, как правило, начинали гонять в 6-7 месяцев.
После вязки Альмы с Граем 1332/96 Шуйского из Череповца, я оставил себе выжловочку А-Весту, которая родилась 12 января 1998 г. Если Альма была спокойной уравновешенной собакой, то у Весты со щенячьего возраста проявился более темпераментный характер. Хочу сразу отметить, что и А-Весту и других своих эстонок я воспитывал и натаскивал также как и Альму, соблюдая несколько основных правил: нагрузка на молодую собаку должна увеличиваться постепенно, при первых признаках усталости натаску надо прекращать, и обязательно делать перерывы в 2—3 дня между выходами в лес. Само собой разумеется, что питание собаки должно быть полноценным и сбалансированным.
В свои 6 месяцев А-Веста с помощью Альмы уже могла 30—40 минут гонять зайца, а в 8 месяцев, с началом сезона охоты, самостоятельно устойчиво работала не менее часа, к 10 месяцам она в паре с Альмой помогала нам добывать 1—2 зайцев за полдня. Только и здесь соблюдалось правило: пазанки гончим вручили и взяли их на поводок, затем перекус у костерка и охотникам и собакам, и не менее чем получасовой отдых с обсуждением охоты, работы собак и т.д.
Работа А-Весты отличалась более широким и глубоким полазом, на жировке она не топталась, а рысью описывала круги по форме ромашки, был у неё небольшой доборец на последней «стометровке» к лёжке, и двухтонный голос. Этому ни Альма, ни я не могли её научить — это поведение врожденное, как и темперамент, зависящий от типа нервной деятельности, которыми Господь наградил собаку. В возрасте 1 года и 9 месяцев А-Веста получила свой первый диплом III степени с общей суммой 72 балла (судья поскупился с оценкой голоса), на следующий год она получила ещё один диплом III степени, и эксперт Всесоюзной категории Потехин В.М. уже тогда предсказал ей большое будущее.
После первого щенения (19.04.2001 г.) у А-Весты к двухтонному голосу прорезался ещё и подголосок, она прекрасно работала по зайцу, что позволило ей получить диплом I степени при 83 баллах и оценке голоса 7-3-4. В дальнейшем А-Веста имела дипломы: 2 — III ст., 2 — II ст., 1 — I ст. и 5 классных потомков.
С хозяевами щенков А-Весты я был хорошо знаком и принимал активное участие в их выращивании и полевом досуге. С сентября месяца мы вместе с 5 месячными щенками, Альмой и А-Ве-стой неоднократно выезжали на охоту, где щенки перенимали опыт работы мамы и бабушки, трепали добытых зайцев, и проявляли каждый свою манеру работы. Дальше хозяева щенков работали с ними в лесу самостоятельно, при соблюдении единственного условия — не переутомлять их, и в 6—7 месяцев щенки уже гоняли самостоятельно — радовали своих хозяев добытыми зайцами.
На весенних полевых испытаниях в 2002 году, в возрасте 1 года, три потомка Весты: Айна Алексеева В.В., Аида Шведа Н.Н. и Гай Мельничука В.Б. получили свои первые дипломы III степени. Осенью этого же года получила диплом III степени ещё одна её дочка —Ада Шуляковского B.C., а Гай Мельничука В.Б. заработал ещё и диплом II степени, Успешно работали и другие потомки, которых вывезли за пределы Республики Коми.
Хочу особо отметить, что все собаки получали дипломы по старым правилам, отработав на гону не менее часа.
К великому сожалению, половина этих эстонок в разные годы погибла от волков, но Айна Алексеева В.В. и Аида Шведа Н.Н. до настоящего времени живы, и в возрасте 9 лет продолжают хорошо работать. Ада Шуляковского B.C., до момента своей гибели в октябре 2009 года, имела 2 диплома III степени, один диплом II степени и четырёх классных потомков. Она была чемпионкой Коми республиканской, Кировской областной и Ярославской межрегиональной выставок.
Её дочка Альда (18.03.2009 г. рождения) живёт у меня и с раннего детства прошла такой же курс подготовки, как и все мои эстонки. Она хорошо физически развита и вместе с взрослыми гончими несколько раз до полутора часов гоняла зайца. К сожалению, в связи малым количеством зайцев в угодьях в этом году, не было нормальных условий для нагонки, да и снега в лесу было более чем достаточно.
Из своего, пусть небольшого опыта, я сделал следующие выводы: во-первых, каждая собака — индивидуальность, будь то однопомётники или прямые родственники, в этом я согласен с А. Кузяевым; во-вторых, я абсолютно согласен с мнением Р.И. Шияна, Н. Камынина и других авторов, утверждающих, что владелец не может чему-то научить свою гончую, за исключением отдельных элементов приездки.
Такое утверждение Р.И. Шияна А. Кузяев считает «очень сомнительным и более чем странным», при этом ссылается на мнение Н.Н. Челищева: «Он считал, что достоинства гончей зависят от тех внутренних качеств, которыми природа их наделила. Качества эти: чутьё, добычливость, полаз, паратость, злоба, вязкость, крепкость, нестомчивость. К качествам, на которые усилия человека не могут оказать существенного влияния, Н.Н. Челищев относил чутьё, голос, вязкость, паратость, крепконо-гость, вежливость». Ключевые слова у Челищева: «которыми природа их наделила». И в самом деле, наделила природа: чутьём, добычливостью, полазом, голосом, паратостью, злобой, вязкостью, крепкостью — будет прекрасный гонец; не наделила — сиди дома и радуй своего хозяина экстерьером. Правда, мы можем попытаться повысить нестомчивость путём постоянных тренировок, развивающих выносливость собаки, что и происходит при нагонке.
Ну, вот мы и вернулись к нагонке, к первым строкам статьи А. Кузяева: «Нагонкой принято называть обучение молодой гончей розыску, преследованию зверя, а также подготовку гончей к охоте». Выходит, что понятие нагонки — довольно широкое понятие.
Начнём с конца — с подготовки гончей к охоте, куда входит: знакомство гончей с лесом, с целым миром новых для него запахов и звуков; и обучение гончей валить на рог, и приучение её к выстрелу; и обучение элементам приездки в полевых условиях. И что плохого или вредного будет для щенка, если всему этому мы научим его в лесу, в процессе игры в возрасте 3—4 месяцев?
Далее — обучение молодой гончей розыску зверя. А что нам мешает водить щенка по местам, характерным для обитания зайцев, знакомить его с заячьими жировками, и тогда с каждым новым выходом в лес щенок будет всё дальше безбоязненно уходить от вас, тем самым проявляя элементы полаза? В конце концов, молодая гончая сама отыщет след зайца с жировки до лёжки, сама поднимет его и начнёт преследование с голосом, тем самым проявляя генетически заложенный «природный дар».
И последнее — обучение гончей преследованию зверя. Как можно научить гончую преследованию зверя: самому охотнику поднять с лёжки зайца и бежать по чернотропу за ним? Наманивание на след перевиденного зверя даст результат только тогда, когда гончая уже знакома с этим зверем.
К возрасту 1—1,5 года гончая уже вполне сформировавшаяся собака и, с биологической точки зрения, готова к размножению, а хозяин продолжает её водить на поводке по городу и в лес не берёт, а если и берёт, то тоже на поводке — иначе это уже будет нагонка. Как у такой собаки будет развиваться и формироваться скелетно-мышечная система, что — беготнёй за голубями и кошками в городе? Мне пришлось видеть, как такой полуторагодовалый выжлец первый раз попал в лес: он вытаращил глаза и ни на шаг не отходил от ноги, а потом, случайно потеряв хозяина в лесу, с воплями бегал его искать, а ещё хуже — убегал к машине и забивался под неё.
Что же происходит в дикой природе у ближайших родственников собак — волков? В своей книге «Волк» изд. Москва, «Лесная промышленность», 1982 г. М.П. Павлов пишет: «Примерно с октября волки переходят на кочевой образ жизни уже всей семьёй, т.е. совместно с переярками, которые присоединяются к новому выводку постепенно, в разное время, иногда ещё летом. С этого момента начинается период ещё более опустошительных набегов волчьей стаи на стада домашних животных и диких животных». А прибылым-то в это время уже около 6 месяцев, и режут они наших собачек в лесу за милую душу.
А. Кузяев приводит в пример свою Арфу (М-1829): «…несла она в себе кровь выдающихся русских пегих гончих аж до 8 колена родословной, а гнать не принималась почти до двух лет… голосом её потом мои насмешники восхищались». И далее он пишет: «Иначе и быть не могло — она доводилась правнучкой Пороши 1009рпг (голос 9-4-4), внучкой Гайды 1156рпг, голос 8-4-4».
И причём тут поздняя нагонка? Что, если бы Арфа просидела дома до трёх лет, у неё появился бы голос 10-5-5? А вдруг бы не проявился, и получилась бы великовозрастная «гончая».
Голоса гончих не наследуются по доминантному признаку, иначе, благодаря серьёзной селекционной работе, все наши гончие давно бы имели прекрасные голоса, но этого, к сожаленью, не происходит и мощный фигурный голос — это редчайший дар Божий! А. Кузяев пишет: «И в самом деле, нагонкой мы не сможем повлиять ни на чутьё, ни на паратость, ни на вязкость. Испортить эти природные качества неправильной нагонкой можно и об этом мы ещё скажем». Удивительная у автора логика: повлиять не можем, а испортить — можем.
По А. Кузяеву: «мастерство гончей — реализация в процессе правильного воспитания, дрессировки, нагонки всех тех задатков, которыми природа гончую и наградила». А вот что по этому поводу пишет в своей книге «Полевой досуг гончей» в 2006 г. Р.И. Шиян: «В настоящее время понятие «мастерство» — это неразрывное единство трех основных качеств полевого досуга гончей: мастерства, чутья и вязкости, а отсутствие любого из них всегда приводит к печальным последствиям. Поэтому все споры о том, что главное в гончей: мастерство, чутьё или вязкость в принципе лишены смысла, т.к. при отсутствии любого из них она не в состоянии продуктивно работать».
По поводу нагонки в ночное время. За многие годы своего полевого досуга я ни разу не встречал «чудака», который наганивал бы собак ночью — это из области какого-то исторического фольклора.
Вредность нагонки по белой тропе. А. Кузяев пишет: «При нагонке по белой тропе — два раздражителя: зрительный (след зверя) и обонятельный (запах следа зверя). Другими словами, действует ассоциированная пара условных раздражителей, и на них вырабатывается условный рефлекс — отдача голоса».
Да ничего подобного: отдача голоса на следу — это безусловный, врождённый, наследственно передающийся рефлекс и проявляется он у гончей при контакте с запахом зверя, чутьё у собаки главное — чутьё!
Иван Петрович Павлов, изучая рефлекторную деятельность на собаках ещё в 20-е годы, доказал, что если ка-кой-либо из ассоциированных раздражителей при выработке сложных рефлексов постоянно не подкреплять, то он перестаёт действовать!
То есть, если следующей весной, летом и осенью гончая не видит ни снега, ни следа на снегу, то ни о каком закреплении зрительного раздражителя, то бишь рефлекса, и говорить не приходится. Если у гончей нет чутья, то она будет отвратительно работать не только по снегу, но и по чернотропу, и белая тропа здесь совершенно ни при чём. А если к этому у неё ещё и неуравновешенный тип нервной системы, то голосить она будет по любому поводу, и место ей на осине — как говорили старые гончатники.
Пользуясь случаем, хотелось бы попросить маститых экспертов — более взвешенно относится к своим рекомендациям и высказываниям,особенно на такие непростые и спорные темы, ведь их статьи читают тысячи охотников — владельцев охотничьих собак.
Несколько моих пожеланий при ранней нагонке.
Ни при каких условиях нельзя перегружать молодую гончую в лесу, в этом и есть залог её рабочего долголетия, а то, как часто бывает: погнала гончая, добыли одного зайца, мало, давай ещё одного, и ещё и ещё; это даже не азарт, а просто элементарная жадность.
Нельзя постоянно пускать в работу молодых гончих в паре с осенистыми, как это делал гончатник-эксперт В.Х. Браушкин со своей Волгой и загубил её.
Если молодая гончая оказалась вязкая: следует изучать повадки зайца и учиться хорошо стрелять, чтобы добыть его со 2—3 круга; не научились — тогда учитесь быстро бегать, чтобы перехватывать гончую на следу, иначе вы обречены ночевать в лесу или выносить свою собаку из леса на руках, и ни какая труба вам не поможет. Ни пуха вам, ни пера!
Эстонская гончая — Тимотей (чемпион породы), владелец А. Богдасаров
Источник
