Кузмин форель разбивает лед гоголь центр
«Когда в 1973 году я поступал в аспирантуру филологического факультета МГУ, тогдашний заведующий кафедрой наверняка внутренне содрогнулся, услышав, что я хотел бы написать диссертацию о творчестве Вл. Ходасевича или М. Кузмина. Внешне он этого не показал, но отверг мои безумные притязания весьма решительно» – так начинается книга Н.А. Богомолова [1] , посвященная жизни и творчеству Михаила Кузмина.
Литературоведы при упоминании имени Кузмина содрогаться (в большинстве своем) перестали; однако широкому читателю это имя до сих пор не знакомо. Тем интереснее выбор творческого коллектива Гоголь-центра. Кузмин стал «четвертым лучом» проекта «Звезда» и оказался в компании Мандельштама, Пастернака и Ахматовой (интересно, что подумала бы о таком соседстве Анна Андреевна). И хоть ходят слухи, что спектакль, вышедший месяц назад, не окупается – зал забит до отказа и публика аплодирует стоя. Совсем как на последнем творческом вечере Кузмина.
Михаил Кузмин был человеком-мистификацией. В его биографии много до сих пор не восполненных пробелов и загадок; она до сих пор собирается по обрывкам воспоминаний, дневников, писем его современников – не всегда точных и до конца откровенных. Многое, однако, известно точно, и кратко жизненный путь поэта можно представить следующим образом.
Михаил Кузмин. Источник: http://os.colta.ru (фото из собрания М.Д. Силаевой)
Родился в 1872 году в Ярославле в семье бывшего военного моряка и застенчивой девушки из актерской семьи. Полтора года спустя семья перебралась в Саратов, где поэт и получил начальное образование. Позже перебрались в Петербург – там Кузмин и жил, с годами всё менее неохотно куда-то выезжая. В молодости путешествовал; поездки в Египет и Италию произвели на него наибольшее впечатление (египетские впечатления породят потом галерею образов Александрии начала новой эры).
С детства увлекался искусствами, прежде всего, музыкой; учился в консерватории и поначалу был известен в творческих кругах столицы того времени как композитор (одно из самых известных музыкальных сочинений – музыка для поэмы Александра Блока «Балаганчик»). Сочинял романсы, аккомпанировал, пел («мурлыкал» — будет говорить Марина Цветаева, на которую единственная встреча с Кузминым произвела неизгладимое впечатление). Первый сборник стихов – «Сети», открывающийся программным стихотворением «Мои предки». Его – или что-то другое из этого сборника – чаще всего и вспоминают при упоминании имени Кузмина. Первое крупное прозаическое произведение (и первый крупный скандал) – «Крылья», платоновский «Пир» от Серебряного века. «Сети» выходят в свет в 1908 году, «Крылья» – годом раньше; и до середины двадцатых годов Кузмин пишет и печатается с переменным успехом, рецензирует спектакли и литературные новинки, поет, переживает несколько бурных романов. С 1925-го года становится очевидным, что его творчество совершенно не «вливается» в поток искусства социализма и остается на периферии, отчаянно цепляясь за обрывки буржуазной культуры. Таково единодушное мнение критики; в соответствии с ней ведут свою политику издательства. Едва-едва удается выпустить малым тиражом «Форель разбивает лёд» – поэму или цикл стихов, Кузмин, вероятно, сам так с этим и не определился.
Умер Кузмин в первый день весны 1936 года, в городской больнице, простудившись. В 1938 году расстреляли его последнего возлюбленного Юрия Юркуна, у которого хранились вещи, книги, дневники поэта. Что-то было утеряно, что-то – сознательно уничтожено.
В конце концов Кузмин на долгие годы превратился в набор штампов, был заклеймён как «легковесный» и «эпатажный». Из ведущей фигуры своего времени он стал постыдным поэтом, пятном на теле русской литературы; и это пятно пришлось методично оттирать не одному поколению ученых литературоведов – ничего не вычищая и не замалчивая, а просто открывая читателю Кузмина настоящего, живого и многогранного. Его извлекали из вымаранных строк, из купюр в письмах и дневниках, из точек, проставленных в его стихах цензурой.
Процесс оживления Кузмина и полного включения его в литературную историю продолжается до сих пор – и постановка Гоголь-центра стала, как представляется, важной вехой этого процесса.
Превратить цикл стихов в полноценный спектакль – задача непростая и требующая от режиссера (и всей труппы) крайней тонкости и чуткости. Художник и режиссер-постановщик «Форели» — Владислав Наставшев (сейчас в Гоголь-центре идут две его постановки помимо названной – «Митина любовь» и «Без страха»), он же – композитор, сделал из двенадцати ударов хвостом и трех частей, их обрамляющих, настоящую поэму на театральных подмостках.
Источник: http://gogolcenter.com/ Фотограф: Ира Полярная
Кузминых на сцене два; один – Кузмин-персонаж, герой собственной поэмы (в исполнении Одина Байрона), второй – Кузмин-рассказчик, герой последнего своего творческого вечера в маске старика и сорванным хриплым голосом (в исполнении Александра Ромашко). Такая раздвоенность – в духе Кузмина, менявшего маски в зависимости от ситуации и собеседника. И можно спросить себя – которого из них мы выбрали и предпочитаем знать и помнить? – и ответить, что не узнаем мы ни одного, даже если нам очень захочется.
На звезде во всю сцену – два поэта, за фортепьяно по двум сторонам – Всеволод Князев (актер Андрей Поляков) и Николай Сапунов (актер Дмитрий Жук); два бурных романа Кузмина, оба с несчастливым концом (Князев застрелился, Сапунов утонул). Оба – далеко от времени написания «Форели»; но их появление на сцене можно объяснить, заглянув в дневник Кузмина за период, непосредственно предшествовавший написанию этого цикла. Упоминаются жуткие сны и беседы с мертвецами – это любезничают память и воображение поэта (всегда живое и направленное во многом на мистическое). Память и воображение в спектакле тоже появляются – в образах упомянутых в тексте поэмы экономки и boy-а (роли исполняют Светлана Мамрашева и Андрей Поляков).
Источник: http://gogolcenter.com/ Фотограф: Ира Полярная
Появляется, конечно, и Юркун (актер Георгий Кудренко) – бессловесный, потерянный, смущенный и решительный одновременно. Вместе с Ольгой Гильдебрандт-Арбениной (актриса Мария Селезнева) они всё ходят вокруг звезды на ходулях, шаткие, неопределившиеся, растерянные. На репликах Арбениной, которая как бы комментирует происходящее со своей точки зрения (в противовес звучащим сверху строкам поэмы) публика сначала улыбается. Потом смеется. А потом становится понятно, что это не смешно, а страшно – ничего не сбылось, не будет славы, не будет вечной молодости. Вспоминается финал «Нездешнего вечера» Цветаевой: «И все они умерли, умерли, умерли…».
Не упустили при постановке и такой важный мотив «Форели» как инициация – инициация «второго близнеца», единение через физическую близость и духовное братство. От судьбы достается всем – и Кузмину, и Юркуну, и Арбениной. И если бы не было заключения, то можно было бы подумать, что всё заканчивается хорошо. Но слов из песни не выкинешь – заключение проговаривает Кузмин-рассказчик, остающийся в итоге на своей безымянной звезде в полном одиночестве.
Из музыки Владислава Наставшего и голоса Одина Байрона рождается что-то, позволяющее понять восхищенную Марину Цветаеву, никогда не простившую себе того, что ушла с литературного вечера, не дождавшись пения Кузмина. Первый раз Кузмин-герой появляется, исполняя одну из своих песенок, и они звучат между ударами; превращается в настоящую балладу «Шестой удар» («шотландская баллада» — его подзаголовок). Звучит увертюра из «Тристана и Изольды» Рихарда Вагнера. Невидимый маятник качается от радости к тоске, от счастья к опустошению; замирает где-то посередине – вместе с Юркуном, который перед финалом на мгновение останавливается на пике звезды.
Слёз не заметит на моём лице
Читатель плакса.
Судьбой не точка ставится в конце,
А только клякса. [2]
Точки ставятся цензурой, а кляксы похожи на звёзды. Гоголь-центр разбивает лёд столетних штампов и казённых фраз одним полуторачасовым рассказом – о борьбе, об искусстве, о жизни. А получается, как всегда с Кузминым – о любви.
Автор: Юлия Мейхер
Фото обложки: http://gogolcenter.com/
[1] Николай Алексеевич Богомолов (1950) – литературовед и педагог. Один из крупнейших исследователей творчества Кузмина в России.
[2] Цикл «Прерванная повесть», стихотворение «Эпилог»
Источник
Рыба моей мечты. Спектакль «Кузмин. Форель разбивает лед» в «Гоголь-центре»
Рассказываем о четвертой постановке из поэтического цикла «Звезда»
8 марта «Гоголь-центр» захватил латвийский режиссер Владислав Наставшев. В малом зале играли спектакль «Митина любовь », которым некогда открывали «Гоголь-центр». А в большом зале Наставшев представил спектакль «Кузмин. Форель разбивает лед » — четвертую часть проекта «Звезда », рассказывающего о трагическом столкновении русских поэтов с колесом истории. В «Гоголь-центре» уже высказались о Пастернаке, Мандельштаме, Ахматовой, а на следующий год готовят постановку о Маяковском.
В этой линейке великих поэтов Кузмин смотрится несколько обособленно. Тут и масштаб личности другой, и узнаваемость несоизмеримая — Кузмина нет в школьной программе, а широкая общественность им заинтересовалась только в перестройку. Главное — в биографии Кузмина нет лобовых конфликтов с советской властью, хотя цикл «Звезда» посвящен именно столкновениям творцов с властями.
«Кузмин. Форель разбивает лед » — трагедия не общественная, а личная. Наставшев фокусируется на отношениях между Кузминым и любовью всей его жизни (такую оценку, по крайней мере, дает этому роману режиссер) Юрием Юркуном. У спектакля прямолинейная структура: на сцену перенесена поэма из одноименного сборника поэта «Форель разбивает лед » 1929 года, которая разбита дневниками супруги Юрия Юркуна — Ольги Гильдебрандт-Арбениной.
По сцене, которая, как и во всех спектаклях цикла, сделана в форме звезды, артисты двигаются, комично перебирая ногами, иначе никак — звезда подвешена и наклонена в зал. Сделана она из матового поцарапанного пластика — наглядное воплощение «замерзшей звезды » из восьмой части поэмы.
На звезде и балансируют герои любовного треугольника (хотя Ольга, судя по цитатам из дневника, считала, что ее муж питал страсть только к ней). «Проблема Кузмина в том, что он всегда любил мужчин, любящих женщин », — говорит в начале спектакля Ольга Гильдебрандт-Арбенина в исполнении актрисы Марии Селезневой — ведущей артистки «Гоголь-центра». Гильдебрандт-Арбенина пережила и Кузмина, и Юркуна на много десятилетий. Мемуары она писала уже в очень пожилом возрасте, однако на сцене ее героиня появляется в образе юной, тонкой и звонкой девушки из интеллигентной семьи — платье в пол, каблуки, широкая улыбка. Наверное так себя и вспоминала Ольга в старости.
Юркуна играет Георгий Кудренко, который, как и Селезнева, в последнее время все чаще появляется на первых ролях. В одной из сцен Кудренко раздевается догола — режиссеры «Гоголь-центра» регулярно «эксплуатируют » выдающуюся мускулатуру актера.
Поэт Кузмин предстает сразу в двух ипостасях: грузного старика и вместе с тем красавца средних лет. Дряхлого Кузмина играет Илья Ромашко, который с выражением читает поэму «Форель разбивает лед ». Юного поэта играет Один Байрон — и эта роль, смеем предположить, станет его визитной карточкой. Поэзия Кузмина на редкость музыкальная: современники вспоминали, что поэт после рюмки-другой мог и запеть, в том числе и собственные стихи. Помня об этом, режиссер Наставшев (он же и композитор) переложил тексты на манер легких романсов и добавил к ним аккомпанемент пианино. Байрон эти песенки манерно распевает и пляшет в духе развеселых артистов кабаре 30-х годов.
О кабаре-шоу напоминают и два фантазийных героя из вступления поэмы « Форель разбивает лед» — « память-экономка» (Светлана Мамрешева в образе служанки) и « воображенье-boy» (Михаил Тройник в роли мальчика-слуги). Эта парочка и пляшет, и что-то шепчет на ухо главному герою, и время от времени подпевает ему. Как и во всех спектаклях Наставшева, актеры демонстрируют чудеса гибкости и ловкости (вспомните балансировку на палках в « Митиной любви» и покорение пирамиды из пластмассовых столов в « Без страха»): сначала Кудренко вместе с Селезневой вышагивает на ходулях, потом на пару с Байроном повисает на тросе, как в цирке. А в одном из эпизодов он превращается в форель из поэмы и неистово бьется всем телом о « пластмассовый лед».
Интересно, что в спектакле нет ни малейшего намека на то, что действие происходит в советское время, да и Кузмин тут не бедный поэт, каким он был в действительности, а скорее дворянин. Это все — условности, ведь постановка Наставшева в конце концов наводит на размышления не о конкретной трагедии Кузмина, а о трагедии человека как такового, который бьется о лед своего времени, пытаясь прорваться в вечность, но раз за разом терпит крах. Хотя в финале поэмы есть и надежда:
Источник
Кузмин форель разбивает лед гоголь центр
| Демоник | 14.10.2021 |
| Хэллоуин убивает | 21.10.2021 |
| Вечные | 08.11.2021 |
| Прошлой ночью в Сохо | 11.11.2021 |
| Свингеры | 11.11.2021 |
| Охотники за привидениями: Наследники | 18.11.2021 |
| Последняя дуэль | 18.11.2021 |
| FIFA 22 | 01.10.2021 |
| Far Cry 6 | 07.10.2021 |
| Metroid Dread | 08.10.2021 |
| Back 4 Blood | 12.10.2021 |
| Marvel’s Guardians of the Galaxy | 26.10.2021 |
| Just Dance 2022 | 04.11.2021 |
| Forza Horizon 5 | 05.11.2021 |
Рецензия на спектакль «Кузмин. Форель разбивает лёд», Гоголь-центр. Метафизика чувственности
Стильный, утончённый, изысканный спектакль о поэте Михаиле Кузмине. На сцене – звезда из льда, герои спектакля словно скользят по этим хрустальным граням. «Форель разбивает лёд». Произнесите это вслух, и вы услышите чёткий и сильный ритм, напоминающий хруст тонкого льда под ногами. Хрустит, звенит, сияет. Это постановка, в которой красиво рассказали о том, каково это – быть не таким как все. Гений слов и метафор в литературе, в обычной жизни – гомосексуалист.
На сцене два Кузмина: молодой (эта роль досталась Одину Байрону) и старый (его роль исполняет Илья Ромашко). Ветхий старик Кузмин читает свои стихи: тяжело и мучительно. Жуть, тоска и жалость к его старости наполняет большой зал Гоголь-центра. Когда старый поэт затихает, начинает петь Байрон – молодой Кузмин. Пение жизни, пение молодости и весны. Пение Одина Байрона – удивительный звук! Кристальный, яркий и чистый!
Всё, что происходит на сцене, – это обрывки воспоминаний Михаила Кузмина. Его прошедшая молодость, его любовь к Юрию Юркуну. Только у Юрочки есть жена – утонченная Ольга Гильдебрандт-Арбенина. Она – образ красивой, любящей, но глупой или по-детски наивной женщины. Её фигура даёт понять, что она не могла дать мужу того, что давали ему отношения с поэтом Кузминым – глубины и вечности.
Старик Кузмин все время словно напоминает зрителю об уходящей жизни. О неизбежном конце всего: молодости , здоровья, любви, и даже дружбы. Остаются лишь воспоминания. Вокруг него хлопочет экономика-служанка , она как механическая и бесчувственная кукла. То ли символ памяти, то ли символ злой неизбежности. И ещё один странный образ – человек, с длинным языком. Тоже слуга с того света. В постановке, как и в стихотворениях Кузмина много срытых смыслов, аллюзий и метафор.
12 стихотворений, 12 ударов форели об лёд. И все же он будет разбит. В спектакле Владислава Наставшева очень тонко показана непростая жизнь поэта, который живет по другим законам. Приятно, что такая остросоциальная тема не превращается здесь в шоу, комедию или цирк. Хотя некоторые элементы и цирковые приёмы в этом спектакле все же используются. Но они направлены не на иронию над гомосексуализмом, а на иронию над тем, что вокруг него.
Сейчас в российский прокат вышел фильм о Фредди Меркьюри «Богемская рапсодия». За первые выходные проката фильм уже побил рекорды по кассовым сборам. И, конечно, у фильма о лидере группы Queen и спектакля о русском поэте Серебряного века есть общие черты. Главный посыл здесь –превосходство таланта над сексуальными предпочтениями. Очень важно, что есть примеры, когда общество может наслаждаться творчеством, а не злорадно и брезгливо копаться в личной жизни великих людей.
Кузмин писал предисловие для первой книги Анны Ахматовой. Его знали многие. А потом забыли, забыли на долгое время. Не из-за того, что его стихотворения плохи, а из-за того, что любил не тех.
Очередной луч в театральном цикле «Звезда» – спектакль о поэте Михаиле Кузмине. Всего в рамках проекта 5 спектаклей о пяти поэтах Серебряного века. Про этот спектакль один известный телеканал даже не стал снимать репортаж. Якобы не слишком это и известный поэт был. А почему Кузмин остался за бортом нашей культурной памяти? А потому, что был не слишком традиционных взглядов на любовь.
Годы идут, а общество до сих пор не готово спокойно воспринимать таких людей. Наверное, поэтому этот спектакль незаслуженно не самый популярный в Гоголь-центре, а о Михаиле Кузмине по-прежнему слышала лишь очень рафинированная часть общества. Скорее исправляйте ситуацию! Спектакль умопомрачительный! Красивый до мурашек! И прекрасно в нем все: музыка, сценография, костюмы, движения актёров, голос Одина Байрона. Это просто космос. Эстетика завораживающая. Человек бьется с жизненными трудностями, как рыба об лёд. Но самые сильные лёд пробивают. Возможно, это и называется вечностью.
Режиссер : Владислав Наставшев
Композитор : Владислав Наставшев
В ролях: Один Байрон, Дмитрий Жук, Георгий Кудренко, Светлана Мамрешева, Андрей Поляков, Илья Ромашко, Мария Селезнева, Михаил Тройник
Место: Гоголь-центр
Продолжительность 1,5 часа
Источник
