О ЧЁМ ПЕСНЯ «МЫ — ЛЁД ПОД НОГАМИ МАЙОРА»
Недавно увидел в сети публикацию этого письма Егора Летова своему другу Валерию Рожкову. Письмо датируется 24-м ноября 1986 года. Письмо довольно длинное, написано от руки аккуратным убористым почерком. Егору (Игорю Фёдоровичу) — 22 года. Потрясающий артефакт полыхания внутреннего огня самого концептуального интеллектуала-революционера рок-тусовки СССР/России, а теперь, может, и всего мира.
Это письмо можно рассматривать однозначным комментарием к тексту общеизвестной песни Егора «МЫ — ЛЁД ПОД НОГАМИ МАЙОРА». В письме автор подробно разъясняет, как возник замысел этой песни, и, собственно, кого и что он в ней имел в виду.
Вот текст песни
Они не знают,что такое- боль
Они не знают,что такое- смерть
Они не знают,что такое- страх
Стоять одному среди червивых стен
Майор их передушит всех подряд,он идёт
Он гремит сапогами,но упал гололёд
И мы—лёд под ногами майора!
Они смеются легко,у них живые глаза
Они беззащитны,им нравится жить
И они все вместе и так было всегда
Они последние,кто помнит,что такое—свет
А у нас не осталось ничего и мы мрём
И всё что мы можем—это быть лишь льдом
Но мы—лёд под ногами майора!
Когда я с ними- я перестаю умирать
У них открытые руки и цветные слова
Они дышат травой и им на всё наплевать
А майор идёт их уничтожать
Никто из них не примет нас,никто не поймёт
Но майор подскользнется,майор упадёт
Ведь мы—лёд под ногами майора!
Пока мы существуем- будет злой гололёд
И майор подскользнется,майор упадёт
Ведь мы—лёд под ногами майора!
Майор как Система/Государство. Даже как Смерть/Космос. Очень интересно, что «мы» и «они» — это не антиномия свобода/система. Это скорее: «провинциальные самородки/столичные мажоры. Те, у кого есть опыт потерь (страданий) и те, у кого всегда все благополучно. Скажем, Достоевский (Башлачёв, Янка, Платонов, Хлебников, Хармс, Высоцкий, Иванив) vs граф Толстой (БГ, Ленинградский рок-клуб, верхняя зона Новосибирского Академгородка (не там ли было выступление Летова в 86-м, которое упомянуто в письме?!), миллениалы-хипстеры). После этого разъяснения каждый может понять, к кому он относится: к » мы » или » они «.))
При этом, надо отдать должное Егору, к»они» он сам относится с симпатией, без осуждения: «Когда я с ними- я перестаю умирать».
Собственно, привожу текст самого письма
Ленты вышлет Jeff Иванычу завтра/послезавтра. Кстати — мы долго думали с Джеффом — чем объяснить провал в Н-ске. Получается довольно много причин, причём весьма существенных. Я считаю, что здесь — налицо полная разница и пропасть в жизненной позиции между нами и публикой Н-ска. Мы живём в иных условиях — нас тут окружает (да и изнутри прёт) глобальное одиночество, и единственный наш выход — это полное ожесточение и цинизм (как взгляд правде в глаза перед угрозой уничтожения в любой момент), сознательное приведение себя в состояние добровольной смерти, тогда как в Н-ске все эти ребята похоже, вощще не страдали никогда и не понимают что такое боль и одиночество — ибо они всегда были вместе, и у них всегда под рукой куча музыки, стихов, книг и проч. и проч. Для них такой взгляд (наш) на мир — непонятен, страшен, дик наконец. Хорошие это люди, добрые, открытые — но. просто чтобы нас понять, надо в Омске пожить. С другой стороны вроде довольно ясно — что все наши песни (даже такие как «Пошли вы все на х%й» и пр.) — по сути — о ЛЮБВИ и СВЕТЕ, про то, как плохо, когда их нет внутри. А такие вещи, как «Вслед за солнцем», «На наших глазах», «Среди заражённого. » прямо об этом. Всё равно реакции никакой. Возможно сдерживало присутствие женщин. Возможно, виноват сам оргмомент — так считает Джефф. Когда я приехал в Омск, я сначала вощще решил впредь не давать зальных выступлений, а потом подумал и решил петь песен 5-7, и, если нет контакта, всё бросать и уходить, либо начать открыто издеваться над публикой. Понимаешь, когда поёшь — отдаёшь себя всего и когда в ответ пустота — холодно душу на сквозняке держать. Что-то вроде того как если б долго подбирал и готовил подарок, принёс, подарил — а его даже не распечатали (или вообще не заметили). Но с другой стороны — для некоторых это СТРАШНЫЙ подарок, вроде картины Босха. А возможно и так: наши песни о смерти и пустоте, а смерть/пустота должны рождать только смерть и пустоту. А так и случилось. Но, — и слава Богу, что не было аплодисментов! Аплодисменты после таких вещей, как «Оптимизм», или «Жёлтая пресса» — это пощёчина. Тут возможна двоякая реакция — либо хором орать, подпевать, стучать кулаками в пол — либо нам рожу бить, уходить, блевать от нас и вощще. Т.е. активное проявление реакции. Нас приглашают на серию концертов в какой-то г. Благовещенск, или что-то вроде того. Не знаю, не знаю. Надо искать свою публику. Скорее всего, это — молодёжь, живая и озлобленная. Может, это — «путтиловцы», кто знает. Думаю, в Н-ске нам играть заказано — народ ещё долго будет блевать при воспоминаниях о нас. Но опять же непонятно — ведь когда шли — знали — кого шли слушать?! Странные дела. О поездке в Н-ск, мы написали новую песню — «Мы — лёд».
Привет всем.
Пиши.
Источник
Лед под ногами майора кеды
Лёд под ногами майора
20’274 подписчиков
0 просмотров на пост
Криминальная история одного провинциального афериста. Рассказ о том, как за несколько лет превратиться из успешного юриста во врага государства и не сесть в тюрьму.
Жалобы, предложения, советы, просьбы, возмущения — @aferist02
Детальная рекламная статистика будет доступна после прохождения простой процедуры регистрации
- Детальная аналитика 271’404 каналов
- Доступ к 124’529’334 рекламных постов
- Поиск по 493’316’041 постам
- Отдача с каждой купленной рекламы
- Графики динамики изменения показателей канала
- Где и как размещался канал
- Детальная статистика по подпискам и отпискам
Telemetr.me Подписаться
Найдено 246 постов
И снова здравствуйте!
Сегодня я решил выйти в эфир после длительного отсутствия. Поводом послужили нескончаемые вопросы от читателей в стиле «Куда пропал?» и «Когда вернешься?». Не стану кривить душой: мне приятно, что многим небезразлична моя судьба или по крайней мере интересно, чем закончится эта история, поэтому я эпизодически буду здесь появляться и рассказывать о ключевых вехах своей жизни.
Я долго размышлял, стоит ли обнародовать самое главное, что произошло за время моего затянувшегося «отпуска», и пришел к выводу, что если канал и дальше продолжит свое существование, то читатель обязан узнать об этом. В противном случае у него сформируется искаженное восприятие описываемых событий, ведь я сам теперь смотрю на них с немного изменившейся позиции.
Итак, по многочисленным просьбам телезрителей я наконец выбрался за пределы Российской Федерации. Пока не спрашивайте, куда именно и как я это сделал – на данном этапе отвечать на эти вопросы не готов даже полунамеками. Могу сказать лишь одно: это было нелегко, максимально нервно и весьма интересно. Был эпизод, когда мне снова фантастически повезло: я почти совершил непоправимую ошибку, но в последний момент помогло чудо.
Я не считаю, что теперь нахожусь в полной безопасности. До этого состояния, если оно вообще в моем случае достижимо, еще годы юридической работы и миллиарды умерщвленных нервных клеток. Но чувство, которое испытываешь, ступая на землю, не охваченную юрисдикцией товарища Майора, не сравнить ни с чем. Я попросту не знаю слов в русском языке, которыми мог бы передать эмоции, переполнявшие меня в первые пару недель пребывания «на свободе».
Наслаждаясь каждым кубическим сантиметром воздуха, каждым взглядом куда-то спешащих жителей города, каждой поездкой на общественном транспорте, я не переставал удивляться самому себе. При том, что считаю себя довольно закрытым человеком с начальной стадией социофобии, я никогда прежде не испытывал такого желания быть среди людей, как в первые дни после попадания в новый мир. Это состояние необъяснимой эйфории, вызванной резкой передозировкой свободы. Ничего подобного со мной не происходило, наверное, за всю жизнь.
Что дальше? Не знаю. У меня нет четкого плана действий и нет понимания, как сложатся даже ближайшие пару лет жизни. Буду принимать решения по мере возникновения проблем (а их точно будет немало) и пытаться угадать с направлением ветра в сторону, противоположную от товарища Майора. Уверен лишь в одном: впереди еще множество ошибок, разочарований и неудач. Но если я появлюсь здесь в следующий раз, значит, никакие из них не стали фатальными.
Веселой осени и до встречи!
Почему канал резко снизил активность в последнее время?
Все очень просто – в моей жизни происходят события, существенно отвлекающие от различного рода хобби, к которым, безусловно, относится и телеграм. Что это за события? Не скажу обо всех, но одно из них — активизация деятельности товарища Майора. По каким-то причинам, спустя несколько лет, он спустился в архив, сдул пыль с многочисленных томов уголовного дела и нажал кнопку «Продолжить игру».
Игра оказалась достаточно успешной для него – он блестяще прошел на следующий уровень, не потеряв ни одной жизни. Только за последние 3 месяца в его активе 2 точных выстрела – ровно столько человек из нашего уголовного дела этой весной оказались в СИЗО после долгих лет розыска. К счастью, я пока не вхожу в их число, как многие здесь думают.
Что это было – случайное совпадение или возобновившаяся целенаправленная работа – я достоверно не знаю, но косвенные признаки говорят в пользу второй версии. Презюмируя негативный сценарий, я, разумеется, предпринимаю дополнительные меры безопасности, что влечет за собой большую организационную работу. Все это, в свою очередь, существенно влияет на психологическое состояние, равно как и не располагает к умиротворенному складыванию слов в предложения за бокалом вина у камина.
Всерьез начинаю задумываться о том, чтобы все-таки покинуть страну. Если раньше я расценивал риски, связанные с пересечением границы, как неоправданные, то теперь я все ближе подбираюсь к тому положению, которое в шахматах именуется цугцвангом. Иными словами, любое мое решение будет плохим, но делать ход я все равно обязан. Более детально об этом изложу свои мысли в отдельном посте.
Что будет дальше с каналом? Сложно сказать. Пока я занимаюсь изучением материалов собственного дела, а также тех, кто совсем недавно заселился в апартаменты с государственной охраной. Все-таки прошло достаточно много времени, и мне нужно освежить в голове многие детали. По мере возможности и настроения, наверное, буду что-то выкладывать. Но это не точно😀
Возмещение НДС: кому война, а кому – мать родна.
Спросите у любого бухгалтера, какие ассоциации приходят на ум, когда он слышит магическое словосочетание «возмещение НДС». Держу пари, в 9 случаях из 10 вы услышите отборную нецензурщину, отфильтровав которую, сможете понять, что это одно из самых нежеланных мероприятий, которое только может представить себе неискушённый работник чисел и таблиц.
Понять его можно: для рядовой организации процедура камеральной проверки «минусовой» декларации может обернуться сущим кошмаром, даже если она действительно имеет на это законное право. Десятки (если не сотни) встречных проверок контрагентов, запросов во всевозможные органы – от ГИБДД до таможни, опросов сотрудников и перевозчиков, осмотров офисов, складов и производственных помещений – все это лишь часть мероприятий налогового контроля, которые предшествуют заветному решению начальника районной ИФНС.
Многие компании с неопытными бухами или упертыми руководителями, начитавшимися на ночь налоговых кодексов, опрометчиво заявляют свои права на кусок бюджетного пирога, но после отрезвляющего общения с сотрудниками отдела камеральных проверок подают корректировку, где покорно ставят небольшие суммы к уплате, несмотря на казавшееся очевидным превышение налоговых вычетов над обязательствами. В качестве контрольного выстрела используется привлечение к проверке гиен из БЭПа, готовых в любой момент разорвать оступившуюся жертву возбуждением уголовного дела по ч 4 ст. 159 УК РФ, пропущенную сквозь призму ст. 30, или по-русски — покушение на мошенничество в особо крупном размере.
Иными словами, государство моментально дает понять, что на этом поле нет и не может быть случайных игроков. Большинство предпринимателей, кто хотя бы раз прочувствовал на себе разницу между камералкой обычной декларации и декларации к возмещению, на всю жизнь зарекаются когда-либо повторять данный опыт, даже если он в конечном итоге оказался для них успешным. В массовом сознании складывается четкий стереотип, что в этой сфере контроль настолько суровый, что податься на «возмес» может либо будущий обладатель премии Дарвина, либо абсолютно белый бизнес.
Однако в действительности есть категории налогоплательщиков, которым возмещения подписываются без больших нервотрепок и проклятий со стороны фискалов. На протяжении многих лет в стране существовала (и до сих пор существует) целая индустрия по выкачиванию денег из бюджета под видом возмещения всеми любимого налога. Круг участников этого рынка гораздо Уже, чем, к примеру, число тружеников обнального или конвертационного направления, а объем пирога вполне сопоставим с указанными сферами, поэтому по маржинальности данный бизнес даст фору многим смежным каналам расхищения бюджета, включая заведомо «распильные» госзакупки и подряды.
По моим оценкам, в «доАСКашный» период (до 2015 года) из бюджета по различным схемам с возвратом налогов качали от нескольких сотен миллионов до нескольких миллиардов рублей в квартал из каждого региона, исключая, вероятно, самые нищие, хотя и там какая-то доля украденного наверняка была, есть и будет. Москва, конечно же, всегда стоит особняком: здесь эти же объемы спокойно могут «переварить» отдельные территориальные инспекции.
Питер, кстати, в свое время на этой ниве тоже выдал стахановскую пятилетку, после чего некоторое время там даже нельзя было вслух произносить слово «возмещение». Компании, уже имевшие положительные решения налоговых органов, не могли их исполнить – при попытке подачи заявления на выплату средств из федерального бюджета уже на следующий день в лучшем случае получали повестки в Управление тамошнего БЭПа, а в худшем – ехали туда принудительно в сопровождении товарища Майора. Такая обстановка спровоцировала массовое бегство «возмещенцев» в регионы, где не нужно было заново проходить камералку, а требовалось лишь законно исполнить уже состоявшееся решение.
Как происходит законное и незаконное возмещение НДС, как с годами менялась его практика, какие ресурсы нужны для успешного прохождения проверок и о многом другом – в следующих постах.
Мой первый взрослый бизнес. Часть 2.
Путь к успеху начинался, как обычно, через знакомых. У моего близкого родственника был небольшой бизнес по купле-продаже ГСМ, в котором он, как правило, выполнял роль посредника, не претендуя на большую маржу. Когда мы немного окрепли и заработали свои первые миллионы (пока еще рублей, конечно), нам, разумеется, захотелось поучаствовать в чем-нибудь взрослом, и торговля дизелем как нельзя лучше вписывалась в нарисованную все еще ущербным воображением концепцию.
Через своего родственника я вышел на «серьезного» нефтетрейдера из Самары, имевшего хорошие выходы на Куйбышевский НПЗ. Кстати, так сложилось, что он оказался родным отцом одного очень известного спортсмена, представлявшего зимние виды спорта – чемпиона мира и заслуженного мастера спорта. Этот факт добавлял нам уверенности в том, что человек, с которым мы собирались сотрудничать, надёжный и не станет подвергать риску свою репутацию и имя сына ради нескольких бензовозов с горючкой. Те, кто давно в дизельной теме по Поволжью, наверняка догадались о ком идет речь.
Цены, которые нам предложили, не были подарочными, но вполне позволяли накинуть свои 3-5%, тем более, что оплата была по безналу с НДС, а покупателя мы нашли из числа своих клиентов, который был готов платить налом, что сулило дополнительный заработок на продаже кэша. Отгрузка должна была состояться в Краснодарском крае, непосредственно с завода.
Но для того чтобы сделка стала возможной, нужно было соблюсти одну небольшую формальность — произвести предоплату за первую партию, чего опытный покупатель делать, естественно, не собирался. Его условием был расчет налом прямо на проходной НПЗ, когда его бензовозы уже были бы доверху заполнены качественным топливом.
Упустить возможность войти в серьезный бизнес мы не могли, поэтому с пугающей легкостью перевели почти все свободные деньги на счет компании, возглавляемой отцом великого спортсмена. Фирма, с которой мы делали оплату, была оформлена на моего двоюродного брата, работавшего у меня помощником. Когда мы ехали в банк, чтобы положить нал на расчётный счет и отправить платежку (это были те славные времена, когда можно было абсолютно спокойно пулять одним траншем любому встречному контрагенту и 10, и 20 млн рублей без риска словить блок), он всю дорогу мне твердил, что, хотя это и не его дело, но он считает данную операцию полнейшим безумием. На это я лишь посоветовал ему не лезть во взрослые дела и заниматься тем, чем ему положено по должностной инструкции.
Как вы уже поняли, на проходной завода в списках на отпуск госномеров наших бензовозов не было. От мысли «это какая-то ошибка» до понимания «нас кинули» прошло часа четыре. Вишенкой на торте была ещё вполне обоснованная просьба покупателя оплатить холостые ходки машин, которые приехали на завод за 500 км. Покупатель, узнав о несостоявшейся отгрузке, конечно же, все понял, но на всякий случай выразил надежду, что мы не полнейшие лохозавры, а просто «подвели партнеры», не дав производителю нужную разнарядку. Как же хотелось в это верить, но надежда гасла с каждым часом и окончательно умерла, когда я пришел в свой гостиничный номер и вдребезги разбил практически весь мини-бар.
В дальнейшем, как водится, пошли долгие качели и попытки выбить товар или деньги, поездки в Самару, «звонки чеченцам» и прочие меры, не возымевшие результата. Ситуация осложнялась тем, что, как назло, должник ни от чего не отказывался и очень долго никуда не пропадал, всякий раз уверенно обещая уже завтра вернуть часть средств. Но, как это бывает примерно всегда, никаких возвратов мы не увидели.
Так мы оказались отброшенными на несколько лет назад, потеряв почти все заработанное с начала трудовой деятельности. Этот урок стоил дорого, но нет худа без добра: именно данная ситуация открыла нам глаза на новый вид заработка, многократно окупивший все потери. Казалось бы, причем здесь моя старая знакомая, о которой не раз упоминал на канале? Но об этом как-нибудь в другой раз.
Мой первый взрослый бизнес. Часть 1.
Когда я был молодым и подающим надежды юристом, ко мне в голову частенько пробирались мысли о том, что юридическая работа – это лишь переходный этап на пути к большому, серьезному бизнесу. Как ни крути, но тогда я не мог разглядеть в юридической деятельности перспективы сколь-нибудь значимого материального роста, ведь я еще не собирался напропалую нарушать номы УК РФ.
Однажды я пришел в федеральный суд общей юрисдикции на очередное заседание по семейному делу, в котором отец (мой доверитель) отсуживал ребенка у матери с пониженным уровнем ответственности. На канале я уже писал об этом судьбоносном (больше для меня, чем для отца ребенка) процессе. В коридоре, как обычно, толпилась самая разношерстная публика – от перспективных помощников прокуроров на «Кайенах» до откровенно маргинальных элементов, деливших наследство после долгожданной смерти отмучившейся старушки.
В какой-то момент у одного из не знакомых мне адвокатов, стоявших напротив входа в зал судебных заседаний, зазвонил телефон, и я из любопытства стал вслушиваться в разговор. Содержание его, к моему удивлению, было бесконечно далеко от тонкостей гражданского процесса – речь шла о торговле бензином. Адвокат расслабленно «продавал» вагоны с горючей жидкостью прямо из судебного коридора куда-то за Урал.
Я подумал, что такое совместительство – это работа мечты. Зарабатывать серьезные деньги (а других в этой сфере не бывает) на торговле ГСМ и параллельно строить юридическую карьеру, обрастая связями и репутацией — что еще нужно для ощущения удавшейся жизни?
Через пару лет моя мечта сбылась. С чувством причастности к невероятно важному процессу я неспешно подруливал на своём «Лексусе» к проходной Афипского нефтеперерабатывающего завода, что раскинулся на просторах солнечного Краснодарского края. Именно оттуда должна была произойти наша первая отгрузка дизеля, условия которой мы согласовывали почти 3 месяца.
Это был один самых эмоциональных дней в моей жизни. Наконец-то я стану серьезным человеком, а не сопляком, протирающим штаны в судебных кабинетах. Совсем скоро я заложу первый камень в фундамент нового бизнеса, и не какой-то мелочевки вроде услуг по регистрации фирм, а действа, исчисляемого тоннами, вагонами и миллионами.
Как я в итоге пришел к успеху, поведаю в следующем эфире.
Последний пост, конечно же, был первоапрельской шуткой. Уж простите те, кто воспринял его всерьез, но можно же хоть иногда подурачиться 😁 Всем неравнодушными в любом случае спасибо за поддержку.
Сдаваться по собственной инициативе – такое я не могу представить даже в самом худшем из снов. Считаю, что личная свобода – одно из важнейших благ, дарованных нам государством свыше, поэтому расставаться с ней добровольно на несколько лет – форменное кощунство.
Кстати, судя по недавним событиям, не только я придерживаюсь этого мнения. Один мытищинский пенсионер настолько любил свободу, что предпочел тюремному заключению смерть. Можно ли оправдать его поступок? Вряд ли, ведь он пытался убить людей. Пусть и своих недругов, по сути — обыкновенных цепных псов, прислуживающих хозяину, но тем не менее, живых Хомо сапиенс, которые при всем неуважении все-таки не покушались на его семью или жизнь.
Можно ли понять мотивы этого человека? Легко. В 60 большая часть пути уже позади. Если к этому возрасту вы коротаете время в приличном трехэтажном особнячке под Москвой, то наверняка ваши лучшие годы прошли не за фрезерным станком. И вы точно не раз и не два сталкивались с существами, одновременно обладающими одной извилиной и большим количеством властных полномочий. Градус неприязни к таким персонажам на седьмом десятке зашкаливает. Жить осталось недолго, вдобавок — эти годы самые непростые с точки зрения состояния здоровья. Провести их, изо дня в день выполняя команды вертухаев, волевой человек просто не в состоянии. Поэтому выбор этого безусловно сильного духом мужика для меня вполне понятен и логичен.
Способен ли я сам на такое? В данный момент — однозначно нет. В моем возрасте еще не поздно «обнулиться» и начать все с чистого листа – примеры есть. Но, повторюсь, делать это, находясь в здравом уме, я не планирую примерно никогда.
Каждый, кто находится в розыске, испытывает колоссальное психологическое напряжение. И как бы мне ни хотелось, я не являюсь исключением. Даже если уголовное дело давно пылится в архиве, вы не можете себе позволить по-настоящему расслабиться и просто побыть собой хотя бы несколько дней. А уж общение с человеком в погонах, пусть и самое безобидное, оставляет следы в виде миллионов уничтоженных нервных клеток.
Да, я могу уверенно сказать, что привык к такой жизни. Не в последнюю очередь потому, что психологически — я крайне устойчивая личность. У меня не бывает депрессий, истерик и тому подобных проявлений чувств, свойственных впечатлительным натурам.
Но и я далеко не робот. И я тупо устал. Устал от постоянной смены легенд, имен, сим-карт, документов, машин, квартир, от бесконечного потока новых людей в моей жизни, от регулярного мониторинга статусов своих «доноров», от подпрыгиваний при виде микроавтобусов с тонированными окнами и беготни от случайных камер.
Поэтому я выбрасываю белый флаг и возвращаюсь в родной город. Я понимаю, что вскоре меня отправят в СИЗО, и делаю это осознанно. С адвокатом мы уже разработали линию защиты, которая хоть и не безупречна, но позволяет рассчитывать на умеренный срок. Ни в коем случае я не прощаюсь – посты на канале и дальше будут выходить, но, вероятно, после некоей паузы.
Всем, кто читал, комментировал, критиковал или поддерживал, хочу выразить искреннюю благодарность. Надеюсь, мои записки были полезны или хотя бы просто интересны. Жизнь не заканчивается ни за колючим забором, ни после него. До встречи в эфире!
Теневой офис в жилом помещении – есть ли в этом смысл?
Сегодня расскажу о том, как у нас была организована работа белого и серого отделов и как мы ее совмещали без ущерба для репутации. Большинство из вас наверняка помнит, что деятельность нашей юридической, бухгалтерской, аудиторской и консалтинговой компании (более известной при упоминании с префиксом «ОПГ») практически всегда разделялась на два направления:
1. Услуги, оказываемые в рамках правового поля или легких статей УК РФ.
2. Мероприятия, описанные в диспозициях тяжких (а по мнению некоторых излишне одаренных следователей – и особо тяжких) статей указанного свода законов о правильной жизни.
При этом в нашей команде были сотрудники, которые работали только в «стерильном блоке» и даже не знали о существовании «филиала», а были те, чье рабочее время было щедро разбавлено пребыванием в тайной лаборатории экономических преступлений.
Какое-то время мы не заморачивались таким разделением, а «шли к успеху», используя один и тот же офис как для встреч с новыми клиентами на безобидные услуги, так и для общения с подельниками по тяжелому бизнесу, которое само по себе могло потянуть на статью 30 УК РФ. Лишь в последние пару лет, предшествовавших нашему разгрому, мы озадачились поиском дополнительной локации, где можно было бы относительно комфортно нарушать экономические запреты и хранить значительный объем классической доказательственной базы – от жестких дисков и флешек до печатей и учредительных документов «помоек».
После смены нескольких помещений мы остановились на квартире, принадлежавшей родственнику одного из моих знакомых. Плюсом было то, собственник проживал в другом городе, поэтому наведываться в жилище он не планировал, тем более что задержек с арендной платой у нас, разумеется, не было. Квартира располагалась в, мягко говоря, не самом элитном доме без консьержей, камер в подъездах и прочих не нужных нашему бизнесу атрибутов комфорта. Важно, что она была в радиусе 5 минут езды от главного офиса, поскольку за день некоторые сотрудники могли по несколько раз перемещаться туда и обратно, невольно перевоплощаясь из добропорядочных юристов и бухгалтеров в членов организованной преступной группировки.
Когда в воздухе уже отчетливо стоял запах жареного, мы приняли тяжелое решение вычистить все под ноль, включая и нашу «секретную» локацию. Поздней ночью, около 3 часов, мы дружно вошли в серых капюшонах в подъезд, поднялись на шестой этаж и принялись складывать результаты двухлетней работы в полиэтиленовые пакеты. Выносили все, включая практически новые мониторы и принтеры. Конечно, надеялись на то, что в такой час не будет работать наружка, поскольку ранее мы никогда не были замечены за ночной работой.
Около 5 утра работа была закончена. Несколько рейсов в ближайшие и отдаленные мусорные контейнеры были сродни добровольной эвтаназии. Тяжелый выдох, ознаменовавший конец бизнеса и конец этого коллектива…
Спустя три дня в квартиру нагрянул обыск. Естественно, она была пуста, поэтому оборотням пришлось вызвать представителя собственника с запасными ключами, чтобы не применять всеми любимую угловую шлифовальную машину болгарского происхождения. Очевидцы рассказывали, что когда участники действа открыли «ящик Пандоры», ярости главного опера из неподкупной службы не было предела – в сердцах он даже ударил кулаком по обшивке двери, отчего на ней образовалась небольшая вмятина.
Какой вывод делаем по итогам рассказанного? Был ли смысл в этой затее, ведь менты все равно узнали о квартире и получили санкцию суда на обыск? Мое мнение – скорее, да. Во-первых, в квартиру не установили камеру, как в офис, что, по всей видимости, было гораздо сложнее. Во-вторых, ночью из квартиры было намного проще вынести барахло без свидетелей. Ну, и в-третьих, хранение «кривых» документов за пределами основного офиса как минимум обезопасит вас от случайного обыска, где вы проходите, например, свидетелем.
Адвокатская тайна глазами товарища Майора.
Оперативно-розыскная деятельность – это зона повышенной секретности и безграничных возможностей для получения органами самой разнообразной информации, большая часть которой, между прочим, так и не попадет в материалы ни одного уголовного дела, но навсегда останется в гестаповских архивах. Государство настолько боится разглашения сведений об осуществлении ОРМ, что в конце прошлого года даже придумало специальную норму, запрещающую рядовым гражданам и организациям делиться с кем-либо содержанием запросов, полученных от силовиков.
Иными словами, если вам пришла бумажка от товарища Майора, где вас просят по-хорошему рассказать что-нибудь интересное о вашем соседе, то ни в коем случае об этом не должен узнать никто, а тем более – сама жертва. Думаю, не за горами и уголовная ответственность за нарушение этого запрета – в лучших традициях полицейского государства будущего.
В моем деле главным оперативно-розыскным мероприятием оказалось наблюдение 👀. Как вы уже знаете, основным девайсом, с помощью которого оно осуществлялось, была видеокамера, врезанная в потолок прямо у меня над головой. И все было бы замечательно, если бы не один нюанс: комната, где стояло оборудование, была по совместительству еще и адвокатским кабинетом. Нет, не моим, конечно – я никогда не имел соответствующего статуса, но суть от этого не меняется: товарищ Майор проник на территорию, где действует режим охраняемой законом тайны.
Это вполне законная мера, если не полениться и получить благословение ближайшего карманного суда. Однако в моем случае почему-то этого сделано не было. То ли из-за халатности, то ли оборотни действительно посчитали, что действуют в рамках закона, но кино они снимали без санкции Фемиды. Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» прямо запрещает проводить ОРМ и следственные действия в отношении адвоката без судебного решения. Кто-то скажет, мол, ОРМ проводились не в отношении адвоката, а по наши души. Окей, но ведь писалось все сплошным методом, а это значит, что в кадр попадали не только мы, но и клиенты адвоката со своими интимными подробностями.
Усугублялось все еще и тем, что в том же офисе по совершенно случайному стечению обстоятельств вела свою нелегкую деятельность и наша аудиторская фирма со своей, опять же, охраняемой законом аудиторской тайной. И во всем этом юридическом заказнике были вероломно расставлены браконьерские сети, поглощавшие тонны информации о доверителях и заказчиках наших спецсубъектов.
Интересный факт: где-то за год до печальных событий у нас в офисе случился обыск совершенно по другому делу, где мы были косвенными свидетелями каких-то масштабных хищений из Сбера. Тогда руководителем следственной группы был матерый фанатик, которого начальство использовало в качестве цепного пса, когда дело нужно было юридически безупречно и быстро довести до суда. И этот бедолага в дырявых кроссовках, разумеется, прежде чем посетить наши кабинеты, досконально установил всех их обитателей и, конечно же, получил разрешение суда на визит вежливости к адвокату и аудиторам.
В комментариях здесь писали, дескать, адвокатский оберег помогает от вражеских пуль. Увы, в серьезном деле всем абсолютно плевать, соблюден ли УПК или другой закон. Как видите, проведение ОРМ в адвокатском кабинете без судебного решения не стало препятствием для возбуждения уголовного дела и его успешного шествия по инстанциям. Иных оперов бы уволили или вовсе привлекли за превышение полномочий, но когда делом занимается самая неподкупная служба в мире, то в худшем случае просто пожурят на утренней планерке.
Верховный суд, правда, еще не сказал своего слова в данном вопросе. Возможно, высшая судебная инстанция все-таки признает недопустимость проведения ОРМ на территории действия охраняемой законом тайны. Но тогда следствию придется выбросить на помойку 80% томов дела, во что верится с большим трудом.
Если кто-то знаком с судебной практикой по данной проблематике или лично сталкивался с подобными ситуациями, добро пожаловать в комментарии.
Видеокамера с доставкой в офис. Часть 3.
В общей сложности мы просидели под скрытой в потолке камерой как минимум 8 месяцев. По крайней мере, это вытекает из первой и последней дат, упоминания которых я нашел в уголовном деле. Вполне возможно, оборудование было смонтировано гораздо раньше, но официальный отсчет его работы начался лишь после соответствующего процессуального оформления в виде решения, подписанного соответствующим начальником.
Что происходит с этими гаджетами после того, как состоялась реализация, мне неизвестно. Вероятно, их забирают тем же способом, которым устанавливали, а может, оставляют там навсегда. Если на канале есть специалисты, имевшие подобный опыт, отпишите, просто любопытно. В тот офис мы уже не вернемся никогда, а вот новые арендаторы при условии, что камера все еще на месте, рискуют если не повторить наш путь, то как минимум, сами того не зная, дать пищу для размышления людям на другом «конце монитора».
Еще один важный момент: если вы занимаетесь потенциально опасной деятельностью, даже и не думайте использовать рабочие помещения в личных целях, которые идут вразрез с вашей официальной позицией или являются общественно порицаемыми. Я имею в виду измены женам, оргии, употребление наркоты, азартные игры и прочие мероприятия с пониженным индексом моральности.
Если товарищ Майор с помощью своего оборудования застукает вас за этими делишками, он получит дополнительный и очень мощный рычаг давления на ваше и без того шаткое положение. Нам в этом смысле повезло: мы все были практически святыми и не дали оппонентам шанса получить в свое распоряжение еще один козырь. Единственное, что могли себе позволить, это по пятницам собираться в компании партнеров и друзей для игры в покер. Ничего криминального в этом не было, хотя игра и шла на реальные деньги, но иногда потенциально интересные для следствия личности, не исключая носителей погонов, к нам все-таки захаживали. К счастью, наше «казино» располагалось в соседнем кабинете, куда око правосудия так и не добралось.
Резюмируя всю эту историю с видеокамерой, хочу напомнить, что такое развитие событий – это, конечно же, далеко не рядовой случай. Даже если у вас нескромный по меркам региона обнальный бизнес или какое-то другое направление деятельности, сопряженное с риском для свободы, вам нужно выпрыгнуть из штанов и сделать три сальто в воздухе, чтобы товарищ Майор пошел на такие непопулярные меры. Нам это удалось, но в большинстве случаев для возбуждения дела ему хватит документальных доказательств и показаний свидетелей.
Самое главное – не упустить момент, когда вы из середнячков дивизиона начали вплотную подбираться к лидерам, что зачастую происходит незаметно для вас, но совершенно очевидно для окружающих. Понять это лучше заранее, а не в кабинете следователя по особо важным делам за просмотром наиболее захватывающих эпизодов вашей карьеры.
Для себя я обозначил условия, при наступлении одного из которых бизнес (любого цвета) может попасть в замес, аналогичный моему:
🚫 Бизнес стал слишком крупным в понимании тяжеловесных наблюдателей в погонах.
🚫 Вы стали плотно общаться с людьми, представляющими особый интерес для спецслужб (высокопоставленные прокуроры, судьи, мэры, губернаторы и их замы, налоговики, таможенники, воры в законе и их приближенные и т.п.).
🚫 У вас личный конфликт с кем-то из «хозяев жизни».
Если, проведя мини-аудит собственной деятельности, вы не зафиксировали ни одного из указанных факторов, можно относительно спокойно работать до возбуждения рядового «коммерческого» дела, исход которого не должен стать трагедией для адекватно воспринимающего современную российскую действительность коммерсанта.
Видеокамера с доставкой в офис. Часть 2.
Итак, на звание стукача года претендовали два персонажа – начальник охраны здания и по совместительству – завхоз, и директор управляющей компании, у которой мы снимали офис.
Первого я бы и не рассматривал как человека, способного на описанное, если бы он в прошлом долгое время не работал в экономической милиции. За более чем четыре десятка лет жизни он так и не оброс большим количеством извилин, а вот старые связи и контакты вполне могли воспользоваться его текущим должностным положением. Ходили слухи, что увольнялся он не по своей инициативе и с полным шкафом скелетов, а потому в нужный момент с одного из них вполне могли стряхнуть пыль и применить в известных целях.
Тем не менее, гораздо более вероятным коллаборационистом я считаю именно второго персонажа. Редчайшее сочетание гнилостного характера, безграничной жадности и абсолютной трусости — идеальная почва для пособничества карателям. А если учесть, что неформальным совладельцем (поговаривают, даже мажоритарным) его бизнеса является бывший генерал МВД, то пазл может сложиться во вполне объяснимую цепочку событий.
Олежка, если ты, испуганно выглядывая из-под одеяла, читаешь этот канал (не бойся, за это пока не сажают в тюрьму), напиши мне в личку: планирую посвятить тебе отдельный пост, а для этого нужно уточнить у тебя кое-какие детали. И еще: хочу отдать тебе пару зданий в управление, надеюсь, сделаешь скидку как старому клиенту😉
Как бы там ни было, но дело было сделано: прямо в нашем кабинете в потолок была вмонтирована видеокамера с микрофоном. Соответственно, все происходившее стало в режиме онлайн передаваться на сервера нашего регионального гестапо, где товарищ Майор, как впоследствии рассказывали его коллеги, часами засиживался в уютном уголке возле окна с наушниками на голове. Он жадно вслушивался в порой неразборчивые и причудливые словосочетания и жаргонизмы, которыми изобиловала наша речь, время от времени выписывая что-то в свой блокнот.
Ну а что же мы? Неужели мы оказались настолько беспечными жертвами для акул экономического правопорядка, что допустили такой чудовищный провал в вопросе собственной безопасности? По всей видимости, да. Мы, конечно, предпринимали, определенные меры, которые считали на тот момент достаточными, но, очевидно, их было критически мало.
Об одной из таких мер я уже писал – это регулярные проверки помещения на предмет наличия средств негласного получения информации. У нас в обойме было два исполнителя данной услуги. Один из них был владельцем компании, поставлявшей госзаказчику как раз такие средства. Нетрудно догадаться, какая служба была его основным клиентом.
Со стороны обращение к такому человеку выглядит как суицидальный акт, однако мы пришли к нему не по объявлению, а по рекомендациям двух не связанных друг с другом источников, один из которых не имел отношения к силовым структурам. Но когда на чаше весов личные отношения и бизнес, большинство без колебаний выбирает второе, а если речь о людях, приближенных к силовым структурам, то вероятность стремится к ста процентам.
Конечно, я и тогда сильно сомневался в порядочности подобных деятелей. Но главной ошибкой, считаю, был не сам факт сотрудничества с ним, а то, что я недооценил уровень, на котором нами будут заниматься. Отсюда и халатное (для данного уровня) отношение к безопасности.
Не увидеть при очередном обследовании офиса камеру, которая была вмонтирована в потолок «Армстронг», он не мог. При проверке снимается каждая плитка потолка, тем более, в кабинете руководителя, которому я всегда просил уделять особое внимание. К тому же, камера, скорее всего, была подключена к электропроводке и имела электромагнитный фон, который при наличии оборудования выявляется за 4 секунды.
Выводы:
✅ Если приглашаете кого-то из «технарей», ищите контакты в других регионах — вероятность их аффилированности с вашим товарищем Майором существенно ниже.
✅ Постоянно работающий со звуком телевизор никогда не будет лишним.
✅ Не ленитесь периодически самостоятельно делать визуальный осмотр поверхностей в помещении.
Видеокамера с доставкой в офис. Часть 1.
Читая материалы своего уголовного дела, а также имея легкий инсайд из логова товарища Майора, мне было несложно проследить хронологию развития событий в период проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении нашей дружной группы лиц, «обладавшей признаками сплоченности, иерархичности и четкого разделения ролей, объединившейся на основе общих целей – совершения тяжких и особо тяжких преступлений».
Первое (и самое примитивное), что было сделано – это, конечно же, старое доброе ПТП, она же — прослушка телефонов. При этом у меня сложилось ощущение, что на прослушке стояли только «официальные» номера, т.е. те, которыми мы пользовались открыто. Помимо них у каждого из нас было по несколько одноразовых трубок, посредством которых в эфир транслировалось значительно больше информации и которые мы практически всегда возили с собой вместе с основными девайсами. Однако ни один из этих разговоров не попал в распечатанном виде на стол к следователю, равно как и не просочился ни в один из многочисленных томов уголовного дела.
Что бы это ни было – лень, халатность или изначальное неверие в успех, но наслушавшись вдоволь наших «Привет, давай увидимся» и бесполезных разговоров о последних покерных баталиях, ребятки из серого здания решили, что пора переходить к более серьезному инструментарию. У них были все основания полагать, что в офисе мы становимся куда более разговорчивыми, а потому было бы очень кстати разместить необходимую аппаратуру прямо у нас над головами.
Но и мы не были совсем уж оторванными от реальности отморозками: с периодичностью раз в квартал к нам захаживал специально обученный человек с приборчиком, как из фильмов о шпионах, и тщательно обследовал каждый сантиметр стен и потолка на предмет наличия звенящих устройств. Это отдельная история, к которой я обязательно вернусь в одном из ближайших постов.
Итак, условия задачи для оппонентов были следующими: установить скрытое видеонаблюдение в небольшом пятиэтажном офисном здании, где на одном из этажей мы занимали половину площади. При входе в здание расположена комната охраны и турникет, пройти через который незамеченным вряд ли возможно. К тому же, мы дружили со всеми охранниками, которые прекрасно знали нас, наш транспорт и наших сотрудников, а в случае нештатных ситуаций — как-то был даже небольшой пожар — звонили напрямую мне на мобильный.
Вступать в прямой диалог с охраной для сотрудников технического подразделения службы из трех букв было бы крайне рискованным — допустить утечку равносильно самоубийству. До сих пор уверен, что в здание они вошли без применения мер запугивания или тому подобной топорной методики. Но попасть в офис было необходимо именно в нерабочее время – для установки оборудования требовалось подключение к штатной электропроводке, а это точно не 5 секунд. Учитывая, что мы иногда приезжали на работу и в выходные, нужно было выбрать максимально безопасное время, с одной стороны, исключающее наше появление, а с другой – не вызывающее подозрения у охраны.
Скорее всего, червячки в погонах проникли в здание поздним вечером под видом технического персонала – электриков или разнорабочих. И вполне допускаю, что тот пожар не был случайностью: без электриков не заменить сгоревшую проводку, а без отделочников — почерневшие гипсокартонные перегородки.
Но кто-то же должен был санкционировать попадание этих «электриков» в здание? Безусловно. И здесь есть всего двое «подозреваемых»: начальник т.н. службы безопасности здания – босс всех охранников, который одновременно выполнял функции завхоза, и владелец здания, а точнее – директор управляющей компании, которая выступала нашим арендодателем и полностью обслуживала вверенные ей объекты недвижимости.
Кто из них оказался «крысой», по каким критериям ее вычисляли, как долго мы были слепыми актерами на мониторах товарища Майора, что наговорили и наделали в камеру и как все это повлияло на нашу судьбу – об этом в следующих сериях.
Мои контрагенты в погонах. Часть 3.
Представьте себе, что вы нерядовой сотрудник УБЭПа, скажем, начальник отдела, курирующего хищения бюджетных средств. У вас наверняка имеется пул информаторов на самых различных уровнях – от регионального управления Федерального казначейства до дроповодов крупных обнальных площадок. Вам поступает информация, что некая группа товарищей, включая чиновников высокого ранга, активно потрошит народные богатства. Ваши действия?
Опция № 1 — сыграть в «честного мента». Попытаться устроить полномасштабную разработку с разоблачениями в высших эшелонах власти своего региона. Однако перспектива на том или ином этапе упереться в команду «Отбой» от собственного начальства или, хуже того, откуда-нибудь повыше, практически стопроцентная. Опытные блюстители экономического правопорядка так не поступают.
Опция № 2 – попытаться «в одно жало», не делясь ни с кем дальше своего отдела, выжать из выявленной ситуации максимум, совершив дерзкий налет на жуликов в расчете на эффект внезапности. Но если раньше это чаще работало, чем нет, то сейчас мало кого из серьезных расхитителей социалистической собственности испугается первого же допроса или даже задержания. В общем, тоже не лучшая идея.
Опция № 3 – примкнуть к выявленной ОПГ в качестве миноритарного акционера-владельца привилегированных акций (т.е. без права голоса на общих собраниях акционеров, но с правом получения дивидендов), предварительно согласовав условия их приобретения с начальником своего управления. Вот это уже конструктивно и по-взрослому. Конечно, для успешного вхождения в бизнес, нужно провести предварительный внешний аудит предприятия и указать на слабые места, а также обозначить свою ценность от участия в уставном капитале. Но для грамотного опера из правильной команды это не составляет труда.
Как вы догадались, мои «партнеры» предпочли именно последний вариант. Проект соглашения, представленный их «младшим юристом» (начинающим опером, которому, тем не менее, доверяли такие вопросы) предполагал уступку в пользу новых акционеров 10% валовой выручки, что составляло порядка 35% от чистой прибыли. При этом соглашению должна была быть придана обратная сила, иными словами, оно распространялось в том числе на те «проекты», которые за последние полтора года мы уже успели завершить и забыть.
После нескольких раундов переговоров нам удалось снизить ставку до 5% от вала, однако пункт об обратной силе исключить не вышло. Переговоры шли напряженно, но достаточно эффективно, потому что не было посредников и обе стороны были глубоко погружены в тематику. В итоге нам пришлось единовременно выдать новым акционерам внушительную сумму, а также пожать руки, согласившись на дальнейшее сотрудничество на достигнутых условиях.
Довольно примечательным был способ получения наличных, выбранный изобретательными борцами с коррупцией. Встреча была назначена на одной из центральных магистралей города, соединяющей крупные микрорайоны. Когда один из нас приехал в указанное место, он не обнаружил ничего, кроме припаркованного автомобиля бюджетного сегмента. Полагая, что представитель бенефициара находится в нем, он заглянул через лобовое стекло, однако внутри никого не было.
Через несколько минут от адресата в мессенджер пришло сообщение с просьбой оставить пакет на заднем сиденье авто, которое, как выяснилось, было не заперто. Так и было сделано. На всякий случай мой человек запомнил госномер машины, где оставил посылку. По результатам пробива номер оказался, естественно, списанным.
Эти менты оказались осторожными и неглупыми. Мы проработали с ними еще какое-то время, прежде чем попали в масштабнейший замес, от которого они при всем желании не смогли бы нас уберечь. Хотя вовсе не исключаю, что они могли оказывать информационную поддержку нашим главным оппонентам, одновременно пытаясь и употребить в пищу чешуйчатого обитателя водоемов, и взгромоздиться на неотъемлемую часть тела какого-то очень важного генерала.
Уважаемые друзья!
Мой коллега из числа подписчиков канала попал в беду. Вездесущая рука товарища Майора настигла его в прекрасной стране Черногории. Все, что ему вменяют на Родине, – неувядающая классика – ст. 159 УК РФ.
Со мной связалась его супруга и просит посоветовать местного адвоката по вопросам экстрадиции, а лучше – человека, самостоятельно прошедшего эти круги именно в указанной юрисдикции.
Если у вас есть желание поделиться полезными контактами, пишите в личку. Я буду следить за ситуацией и при наличии достоверной информации обязательно расскажу обо всех тонкостях этого процесса и, конечно же, о его результатах.
Давайте вместе поможем человеку остаться рядом с семьёй и детьми!
Мои контрагенты в погонах. Часть 2.
Как уже писал, у нас было несколько направлений деятельности – от кипельно-белых до темно-серых. В одном из последних (и это был не обнал) мы набрали очень серьезные обороты, за несколько лет став, по сути, безоговорочным монополистом в своем регионе. Мы делали то, что было недоступно 90% наших коллег, не говоря уже о простых предпринимателях.
Для понимания наших тогдашних возможностей, представьте, например, что в 2021 году вам было бы позволено гонять любые суммы по расчетным счетам с ломками назначений и НДС без блокировок по 115-ФЗ. Звучит неправдоподобно? Согласен, но примерно так же выглядело со стороны то, чем мы занимались в те годы: мало кто из непосвященных мог поверить, что это работало.
По этой тематике мы работали около двух лет, когда однажды нам позвонил один из старых проверенных клиентов, напрямую не связанный с описываемой деятельностью, и настоятельно попросил о встрече. Вальяжно расположившись на заднем сиденье его БМВ, мы разговаривали на отвлеченные темы, обильно приправляя общение шутками и жаргонизмами, характерными для труженников теневого сектора. Но когда пришло время перейти непосредственно к предмету встречи, весь мой задор мгновенно улетучился, словно сигаретный дым, просочившийся сквозь щелочку приспущенного окна.
Собеседник жестом указал на карман за водительским креслом, куда была небрежно сложена небольшая стопка бумаг формата А4. Достав ее и ознакомившись с содержанием, я нервно стал прикусывать нижнюю губу до тех пор, пока из нее не проступила густая капля крови. В документах были детально расписаны все финансовые и товарно-материальные потоки большинства наших компаний, а напротив каждой стояли фамилия директора, место жительства и даже телефон. От количества прямоугольников, овалов и стрелок, визуализировавших схемы, у меня зарябило в глазах.
Я понял, что кто-то провел серьезную работу, и люди, сделавшие это, таким способом довели до нашего сведения свои притязания на кусочек пирога, который, по их мнению, мы незаслуженно ели в одиночку. Да, это были ребята из УБЭПа – активные, голодные и не самые глупые, которые фактически представляли точно такую же ОПГ, только в погонах. Костяк их команды составляли «легионеры» — сотрудники из другого региона, переведенные, как это часто бывает, вслед за начальником. Как мы позже убедились, их инициатива не была самодеятельностью, а получила благословение на уровне самого руководителя Управления.
Наиболее печально для нас было не то, что эти схемы в принципе были вскрыты, а то, что несколько не связанных между собой «проектов» объединили под одним именем. Это означало, что мы стали полностью открыты для оппонентов. Подобная деанонимизация явно не входила в наши планы. Мы небезосновательно полагали, что принимаем достаточные меры безопасности, чтобы неприятель как минимум не смог установить, что вся эта вакханалия, творившаяся внутри региона, управляется из единого центра.
Отрицать наличие проблемы было глупо – нужно было срочно ее решать. На голосование было вынесено 3 варианта:
1️⃣ Незамедлительно и бесповоротно в кратчайшие сроки свернуть данное направление деятельности – все-таки, фактуры было еще явно недостаточно для возбуждения крепкого уголовного дела.
2️⃣ Согласиться на предложенные условия дальнейшей работы либо выдвинуть встречную оферту.
3️⃣ Объявить войну залетным коммерсантам в погонах, заручившись поддержкой местных старожилов в званиях полковников и генералов, которых, надо признать, к тому моменту существенно потеснили варяги с мощным лобби федерального центра.
Вариант № 1 мы сразу посчитали неприемлемым. Рубить своими руками курицу, несущую золотые яйца, тем более без гарантий эффективности данной меры, было, наверное, не самым умным решением. У двух других вариантов были свои плюсы и минусы, взвесив которые мы выбрали пусть и худой, но все-таки мир, а точнее – перемирие. Как строилось сотрудничество и исполнялись взаимные обязательства опишу в следующей серии.
Мои контрагенты в погонах. Часть 1.
Как правило, «дружба с оборотнями» начинается после того, как жертва впервые попадается в ловко расставленные товарищем Майором сети. Если это не политическое или заказное дело, то с момента первого задержания или хотя бы вызова на допрос возможен старт отношений нового уровня – партнерского. Кто-то отнесется к этому определению скептически, но на каком-то этапе — это жизненно необходимый и реально работающий механизм. Если бы все менты поголовно не исполняли принятые обязательства, никто бы ничего и никому не заносил.
Услуга «крыши» уже давно перестала быть универсальным решением проблем. Сейчас, если вы вносите «в кассу» абонплату, вы покупаете лояльность одного отдела, а иногда и вовсе конкретного сотрудника. Понимая это и осознавая, что угроз вокруг – бесчисленное множество, мы до определённого момента всячески избегали предложений о постоянном сотрудничестве, ограничиваясь единовременными точечными платежами.
Когда мы уже уверенно занимали значительную часть регионального рынка, мне позвонил мой старый приятель, который не так давно получил «полкана». Он был одним из тех, кто несколько лет назад участвовал в нашей оперативной разработке, когда мы делали первые шаги в теневой сфере. Тогда мы быстро и недорого утрясли вопрос («полкана» ему дали не за наше дело), и с тех пор у нас сохранились контакты друг друга.
Предметом встречи было ненавязчивое предложение немного поработать на благо Родины, а именно: участвовать в разоблачении негодяев (читай – моих коллег), используя нашу кадровую и административную базу.
Самостоятельно разбираться во всех хитросплетениях схем по хищению бюджетных средств ментам было крайне непросто. На это у них уходило огромное количество времени, и часто путь, которым они шли к своей цели, был изначально неверным, что приводило либо к невозможности возбуждения уголовного дела, либо к его развалу на стадии следствия или суда. Мне предлагалось, по сути, стать внештатной единицей по борьбе со своими конкурентами, подкрепляя свои познания еще и официальными аудиторскими заключениями (да, у нас в структуре была аудиторская компания с членством в СРО), которые должны были ложиться в основу возбуждаемых уголовных дел.
Для меня это звучало как предложение, от которого было невозможно НЕ отказаться. Но сделать это нужно было тактично, чтобы никто не затаил обиды и не подумал, что я идейный аферист или внесистемный расхититель госбогатств. Через несколько недель я в корректной форме констатировал невозможность сотрудничества в указанном направлении, сославшись на недостаточную квалификацию, чрезмерную занятость сотрудников и множество других обтекаемо-абстрактных факторов, хотя в дальнейшем со стороны борца с коррупцией неоднократно звучали тонкие намеки на необходимость пересмотра решения.
Спустя время, товарищ полковник пошел на повышение в Москву, и вопрос отпал сам собой. В качестве перспективной инвестиции нам было предложено оплачивать аренду его квартиры в столице. Мы согласились с прицелом на возможный карьерный рост человека, который потенциально мог сыграть важную роль в нашей работе, но надежда не оправдалась. Уровень возникших у нас через некоторое время проблем был категорически несопоставим с возможностями спонсируемого сотрудника. Увы, не все полковники одинаково полезны.
Были и другие (куда более масштабные и фундаментальные) случаи систематического финансирования представителей силового блока. Все подобные соглашения, конечно же, не стали для нас панацеей, но мы и не рассчитывали на обратное. Уверенно могу сказать одно: без них наш дружный коллектив прекратил бы свое существование как единое целое гораздо раньше.
О каких-то партнерах в погонах я пока не готов рассказать даже анонимно (тем более, что они были из структуры чуть более интригующей, чем региональное МВД), но историей об относительно долгом и успешном взаимодействии с напористыми и целеустремлёнными ребятами из антикоррупционного ведомства, пожалуй, на днях поделюсь.
Менты как неотъемлемая часть теневого бизнеса.
Ни один серьезный бизнес, ведущийся за гранью закона, не может долго существовать без взаимодействия и сотрудничества с теми, кто призван такие явления искоренять. Если ваша работа связана с физическим присутствием в России, личным общением с клиентами, чиновниками, сотрудниками, обработкой значительных объемов «макулатуры» и прочей работой «на земле», рано или поздно вы столкнетесь с необходимостью устанавливать контакт с соответствующими экономическими подразделениями МВД, а при особых «заслугах» — и ФСБ. Вы, конечно, можете проигнорировать «знаки внимания», оказываемые данными структурами, но это вряд ли будем залогом долгого и успешного существования вашей ОПГ экономической направленности.
Моя история не стала исключением. Но когда мы только начинали свой путь по кривой дорожке, у меня был лишь один знакомый полковник МВД, и тот – не очень близкий. Обращаться к нему по мелким вопросам было не с руки, а крупных в то время у меня не было. Поэтому большую часть проблем с представителями силовых структур мы решали своими силами, знакомясь по мере роста бизнеса со все более и более высокопоставленными носителями погонов.
Я был убежден, что времена, когда можно было иметь какую-то одну «крышу» на все случаи жизни, остались в 90-х. Поэтому во взаимоотношениях с ментами нашим главным девизом была фраза «Контакты лишними не бывают». В итоге за несколько лет мы «подружились» со многими мелкими и средними бэпниками городского и регионального масштаба, чего с головой хватало для оперативного решения текущих вопросов. До сих пор считаю, что лучше знать пятерых майоров, чем одного генерала, по крайней мере, моя практика полностью оправдывала это утверждение.
На «пике карьеры» я появлялся в региональном УБЭПе чуть ли не каждую неделю. И не потому, что нас так часто туда вызывали, а потому, что круг знакомств расширился настолько, что к нам стали обращаться клиенты с просьбами об урегулировании тех или иных вопросов, возникавших к ним у обитателей серого пятиэтажного здания. При этом все мои «друзья» в погонах старались тщательно скрывать от коллег факт общения со мной, всякий раз выражая просьбу «не стоять у главного входа» или «зайти с тыльной стороны». Почему-то практически каждый был уверен, что из всех борцов с коррупцией я был знаком только с ним, поэтому иногда мне приходилось по несколько раз выслушивать одни и те же истории из недр БЭПа, неподдельно удивляясь лихо закрученным сюжетам.
Многим белым коммерсантам и воинам теневого сектора часто кажется, что полицейский из УБЭПа – это страшный хищник, готовый в любую минуту атаковать их активы, угрожая еще более крупными неприятностями в виде возбуждения тяжких статей и помещения в СИЗО. Но даже самый злой сотрудник МВД выглядит невинной овечкой на фоне ребят из ФСБ. Для тех — что коммерсы, что менты – все одно – потенциальные жертвы. И боятся их менты не меньше нашего, а иногда и гораздо больше, ведь должностное лицо – это всегда более жирная палка, чем гражданское.
На вершине пирамиды органов по борьбе с расхитителями государственной собственности располагается знаменитая «четверка» — Служба экономической безопасности ФСБ РФ. Если вы попали в сферу их интересов, приготовьтесь лишиться либо бизнеса, либо свободы, либо и того, и другого. Настоящие хозяева страны в основном находятся где-то там и практически не мелькают на голубых экранах.
За годы работы я неоднократно сталкивался с предложениями о сотрудничестве, исходившими от товарищей в погонах. Что это были за оферты и какие из них были мною акцептованы, расскажу в следующем посте.
Жизнь под разными именами. Часть 3.
Несмотря на то, что я давно в розыске и живу по документам на чужие имена, мой образ жизни уже несколько лет не является отшельническим. Я точно так же, как и любой добропорядочный гражданин, посещаю общественные места, хожу в кино, театры, рестораны и даже езжу на отдых (только внутри страны и всегда на автомобиле). Конечно, где бы я ни находился, я помню о своем «особом» статусе, хотя окружающие едва ли замечают какие-либо странности в моем поведении. Для этого мне приходится прикладывать немало усилий, но иногда неловкие ситуации все-таки случаются.
Я одновременно вращаюсь в нескольких непересекающихся орбитах и везде под разными именами. У меня есть 3 основные группы постоянных контактов:
1️⃣ Соседи
2️⃣ Компаньоны по досугу (спорт, покер, квадроциклы и пр.)
3️⃣ Люди, которые в курсе, кто я есть на самом деле.
Мне не повезло: я поселился в таком месте, где сложилось тесное общение и взаимодействие между соседями. Будь я «белым» человеком, я бы наверняка обрадовался такой картине, но в моем случае это, скорее, минус. В то же время я посчитал, что уход в глухую оборону в данном комьюнити может быть воспринят неоднозначно, поэтому я с самого начала попытался слиться с окружающей действительностью. В месте, где живу, я довольно открыт и общителен, легко иду на контакт и не отказываюсь от предложений зайти в гости. Однако невзирая на внешнюю любезность, я четко придерживаюсь заранее продуманной легенды, что, учитывая интеллигентность и тактичность большинства жильцов, не так уж сложно.
Второй круг общения – это те, кто не знает моего места жительства и с кем я провожу свободное время. Среди соседей не так просто отыскать единомышленников, увлекающихся тем же, чем я, поэтому соседские отношения географически не выходят за рамки окрестностей и обсуждения вечных тем. Спорт, игра в карты и прочий досуг протекают у меня совершенно в других компаниях, где я представлен иной личностью. Почему так получилось? Все просто: на момент знакомства у меня был один документ, который спустя время утратил актуальность, а имя, которое уже закрепилось в компании, назад не возьмешь. Объяснить людям, что теперь меня зовут не Саша, а Антон, намного сложнее, чем просто стараться не пересекать между собой компании, в которых меня знают под разными именами.
Тем не менее, однажды я все-таки попал в неприятную ситуацию, когда человек, знавший меня под одним именем, оказался в компании, где я был известен под совершенно другим. В силу тактичности он не осмелился задать мне логичный вопрос, но выражение лица моего знакомого в течение всей беседы явно давало понять, что в его внутреннем системном блоке произошел непоправимый сбой, требовавший немедленной перезагрузки.
Ну и совсем не очевидную, на первый взгляд, опасность представляют люди из прошлой жизни, которые знают максимум информации обо мне и называют меня по настоящему имени. Да, такие люди тоже есть рядом со мной, и кое-кто из них сам находится в том же статусе, что и я. С одной стороны, это наиболее надежные люди, в ком я уверен, но с другой, некоторые из них настолько халатно относятся к вопросам моей (да и своей тоже) безопасности, что напрочь забывают о не очень красивом бэкграунде и легко могут назвать меня нерелевантным именем в самой неподходящей ситуации. К таким опасностям я уже привык и просто стараюсь не допускать присутствия этих людей совместно с другими, не посвящёнными в таинства моей биографии. Это, конечно, существенно замедляет мою социализацию в новом обществе, но кто сказал, что жизнь в розыске должна быть безоблачной?
Недавно я ехал в машине и думал о чем-то очень глубоком, как вдруг поймал себя на мысли, что я категорически не помню дату рождения того человека, на чьё имя у меня в тот момент были документы. Я понял, что внезапная проверка может поставить меня в тупик в самой безобидной ситуации. Поэтому с недавнего времени перед выездом из дома я провожу регулярные тесты на знание собственных данных и биографии. Всем причастным рекомендую это делать и не позволять своей бдительности засыпАть в периоды ложного спокойствия.
Жизнь под разными именами. Часть 2.
Лично я использую 3 уровня самоидентификации в зависимости от обстановки, в которой необходимо совершить указанную процедуру:
✅ Уровень 1 — зеленый. Ситуации, в которых не требуется предъявление документов: знакомство со случайными людьми, доставка еды и прочих товаров, получение дисконтных карт в магазинах, бронирование столов в ресторанах и т.п. Для этих целей я выбираю рандомные имена и (если требуется) фамилии, хотя, как правило, с языка чаще всего слетают 3-4 имени, которые меняются в порядке ротации или просто от настроения.
Но даже в таких безобидных случаях можно умудриться попасть в неловкие истории. Совсем недавно я записывался на стрижку и, как обычно, у меня спросили имя. Первым пришедшим на ум любителем красивых причесок оказался Игорь, но вот стричься почему-то явился Валера. Я просто забыл, под каким именем был записан, и минут пятнадцать доказывал, что Игорь – это мой водитель и помощник, а вот настоящий клиент — как раз я, Валера. Телефон, естественно, был указан несуществующий, поэтому дозвониться до «Игоря» не получилось. В конце концов, демонстративно ругаясь на нерадивого водилу, я все-таки отвоевал место на «троне» и благополучно был «оболванен».
⚠️ Уровень 2 — желтый. Ситуации, в которых требуется предъявление документов людям, «не представляющим опасности»: сотрудникам медицинских учреждений, банковским работникам (при обмене валюты, конечно, а не получении кредита), в курьерских службах, при заключении мелких договоров (например, аренда жилья) и т.п. Для этих случаев у меня на вооружении есть периодически обновляемая и пополняемая коллекция недорогих, но вполне годных корочек – от водительского удостоверения Белоруссии и ВУЛа РФ до паршивенького переклея российского паспорта старого образца.
Понятно, что люди, которые будут вертеть в руках подобные «изделия», плохо разбираются в степенях их защиты, да и не ставится перед ними такая задача. Вы для них – клиент, их цель – получить от вас заказ и денежки, а документы им нужны, потому что «так положено» и «нужно занести в базу». Никакого резона разоблачать вас у них нет, поэтому в таких местах я всегда чувствую себя достаточно спокойно.
К этому же уровню я отношу и случаи знакомства с людьми, которые точно будут присутствовать в моей жизни какое-то время, например, соседи, тренеры и постоянные посетители спортзала, домашний персонал и прочие. Для общения с ними нужно заранее выбрать одно имя (на всякий случай – и отчество) и не отклоняться от него на протяжении всей дистанции, пока эти люди находятся в вашей орбите. Разумеется, никто из них не потребует от вас документов, но, согласитесь, крайне нелепо будет выглядеть, когда сосед вас знает как Димона, водитель в его присутствии обращается к вам не иначе как «Алексей Владимирович», а в это время вы по громкой связи общаетесь со старым проверенным другом из прошлой жизни, который за пять минут разговора несколько раз отчетливо повторил ваше настоящее имя.
🚫 Уровень 3 — красный. Ситуации, когда приходится взаимодействовать с представителями правоохранительных органов. Здесь нужно включать режим максимальной концентрации, поскольку любая ошибка может стоить нескольких лет жизни. Для успешного маневрирования на этом уровне вам обязательно потребуется хотя бы один документ высокого качества, не вызывающий ни малейших сомнений у носителя погонов, глаз которого — можете не сомневаться — настроен на выявление фейков лучше любого микроскопа.
Но сам по себе нарядный документ, будь то водительское удостоверение, паспорт или что-то еще, не гарантирует вам безопасности. В комплекте с ним обязательно должны идти уверенное поведение и ювелирное знание собственных данных и биографии. Если вы используете документ-двойник, то не поленитесь пробить максимум информации о своем «доноре» — от перечня административных правонарушений до истории пересечения границ за последние несколько лет. Владение такими сведениями в отношении «самого себя» может помочь вам в самый сложный момент.
Другие аспекты жизни под вымышленными именами будем разбирать в следующей серии.
Источник
