Твардовский с
Из записной потертой книжки
Две строчки о бойце-парнишке,
Что был в сороковом году
Убит в Финляндии на льду.
Лежало как-то неумело
По-детски маленькое тело.
Шинель ко льду мороз прижал,
Далеко шапка отлетела.
Казалось, мальчик не лежал,
А все еще бегом бежал,
Да лед за полу придержал.
Среди большой войны жестокой,
С чего — ума не приложу, —
Мне жалко той судьбы далекой,
Как будто мертвый, одинокий,
Как будто это я лежу,
Промерзший, маленький, убитый,
На той войне не знаменитой,
Забытый, маленький, лежу.
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Источник
Мой адрес — Советский Союз, Александр Твардовский
* * *
Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В то, что они — кто старше, кто моложе —
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь,-
Речь не о том, но все же, все же, все же.
Русские поэты. Антология в четырех томах.
Москва: Детская литература, 1968.
Из записной потертой книжки
Две строчки о бойце-парнишке,
Что был в сороковом году
Убит в Финляндии на льду.
Лежало как-то неумело
По-детски маленькое тело.
Шинель ко льду мороз прижал,
Далеко шапка отлетела.
Казалось, мальчик не лежал,
А все еще бегом бежал
Да лед за полу придержал.
Среди большой войны жестокой,
С чего — ума не приложу,
Мне жалко той судьбы далекой,
Как будто мертвый, одинокий,
Как будто это я лежу,
Примерзший, маленький, убитый
На той войне незнаменитой,
Забытый, маленький, лежу.
1943
Александр Твардовский.
Библиотечка избранной лирики.
Москва, «Молодая Гвардия», 1964.
* * *
В пилотке мальчик босоногий
С худым заплечным узелком
Привал устроил на дороге,
Чтоб закусить сухим пайком.
Горбушка хлеба, две картошки —
Всему суровый вес и счет.
И, как большой, с ладони крошки
С великой бережностью — в рот.
Стремглав попутные машины
Проносят пыльные борта.
Глядит, задумался мужчина.
— Сынок, должно быть сирота?
И на лице, в глазах, похоже,-
Досады давнишняя тень.
Любой и каждый все про то же,
И как им спрашивать не лень.
В лицо тебе серьезно глядя,
Еще он медлит рот открыть.
— Ну, сирота.- И тотчас:- Дядя,
Ты лучше дал бы докурить.
1943
Быть может, все несчастье
От почты полевой:
Его считали мертвым,
А он пришел живой.
Живой, покрытый славой,
Порадуйся, семья!
Глядит — кругом чужие.
— А где жена моя?
— Она ждала так долго,
Так велика война.
С твоим бывалым другом
Сошлась твоя жена.
— Так где он? С ним по-свойски
Поговорить бы мне.
Но люди отвечают:
— Погибнул на войне.
Жена второго горя
Не вынесла. Она
Лежит в больнице. Память
Ее темным-темна.
И словно у солдата
Уже не стало сил.
Он шопотом чуть слышно:
— А дочь моя?- спросил.
И люди не посмели,
Солгав, беде помочь:
— Зимой за партой в школе
Убита бомбой дочь.
О, лучше б ты не ездил,
Солдат, с войны домой!
Но он еще собрался
Спросить:- А мальчик мой?
— Твой сын живой, здоровый,
Он ждал тебя один.
И обнялись, как братья,
Отец и мальчик-сын.
Как братья боевые,
Как горькие друзья.
— Не плачь,- кричит мальчишка,
Не смей,- тебе нельзя!
А сам припал головкой
К отцовскому плечу.
— Возьми меня с собою,
Я жить с тобой хочу.
— Возьму, возьму, мой мальчик,
Уедешь ты со мной
На фронт, где я воюю,
В наш полк, в наш дом родной.
1943
БАЛЛАДА О ТОВАРИЩЕ
Вдоль развороченных дорог
И разоренных сел
Мы шли по звездам на восток,-
Товарища я вел.
Он отставал, он кровь терял,
Он пулю нес в груди
И всю дорогу повторял:
— Ты брось меня. Иди.
Наверно, если б ранен был
И шел в степи чужой,
Я точно так бы говорил
И не кривил душой.
А если б он тащил меня,
Товарища-бойца,
Он точно так же, как и я,
Тащил бы до конца.
Мы шли кустами, шли стерней:
В канавке где-нибудь
Ловили воду пятерней,
Чтоб горло обмануть,
О пище что же говорить,-
Не главная беда.
Но как хотелось нам курить!
Курить — вот это да.
Где разживалися огнем,
Мы лист ольховый жгли,
Как в детстве, где-нибудь в ночном,
Когда коней пасли.
Быть может, кто-нибудь иной
Расскажет лучше нас,
Как горько по земле родной
Идти, в ночи таясь.
Как трудно дух бойца беречь,
Чуть что скрываясь в тень.
Чужую, вражью слышать речь
Близ русских деревень.
Как зябко спать в сырой копне
В осенний холод, в дождь,
Спиной к спине — и все ж во сне
Дрожать. Собачья дрожь.
И каждый шорох, каждый хруст
Тревожит твой привал.
Да, я запомнил каждый куст,
Что нам приют давал.
Запомнил каждое крыльцо,
Куда пришлось ступать,
Запомнил женщин всех в лицо,
Как собственную мать.
Они делили с нами хлеб —
Пшеничный ли, ржаной,-
Они нас выводили в степь
Тропинкой потайной.
Им наша боль была больна,-
Своя беда не в счет.
Их было много, но одна.
О ней и речь идет.
— Остался б,- за руку брала
Товарища она,-
Пускай бы рана зажила,
А то в ней смерть видна.
Пойдешь да сляжешь на беду
В пути перед зимой.
Остался б лучше.- Нет, пойду,-
Сказал товарищ мой.
— А то побудь. У нас тут глушь,
В тени мой бабий двор.
Случись что, немцы,- муж и муж,
И весь тут разговор.
И хлеба в нынешнем году
Мне не поесть самой,
И сала хватит.- Нет, пойду,-
Вздохнул товарищ мой.
— Ну, что ж, иди. — И стала вдруг
Искать ему белье,
И с сердцем как-то все из рук
Металось у нее.
Гремя, на стол сковороду
Подвинула с золой.
Поели мы.- А все ж пойду,-
Привстал товарищ мой.
Она взглянула на него:
— Прощайте,- говорит,-
Да не подумайте чего. —
Заплакала навзрыд.
На подоконник локотком
Так горько опершись,
Она сидела босиком
На лавке. Хоть вернись.
Переступили мы порог,
Но не забыть уж мне
Ни тех босых сиротских ног,
Ни локтя на окне.
Нет, не казалася дурней
От слез ее краса,
Лишь губы детские полней
Да искристей глаза.
Да горячее кровь лица,
Закрытого рукой.
А как легко сходить с крыльца,
Пусть скажет кто другой.
Обоих жалко было мне,
Но чем тут пособить?
— Хотела долю на войне
Молодка ухватить.
Хотела в собственной избе
Ее к рукам прибрать,
Обмыть, одеть и при себе
Держать — не потерять,
И чуять рядом по ночам,-
Такую вел я речь.
А мой товарищ? Он молчал,
Не поднимая плеч.
Бывают всякие дела,-
Ну, что ж, в конце концов
Ведь нас не женщина ждала,
Ждал фронт своих бойцов.
Мы пробирались по кустам,
Брели, ползли кой-как.
И снег нас в поле не застал,
И не заметил враг.
И рану тяжкую в груди
Осилил спутник мой.
И все, что было позади,
Занесено зимой.
И вот теперь, по всем местам
Печального пути,
В обратный путь досталось нам
С дивизией идти.
Что ж, сердце, вволю постучи,-
Настал и наш черед.
Повозки, пушки, тягачи
И танки — все вперед!
Вперед — погода хороша,
Какая б ни была!
Вперед — дождалася душа
Того, чего ждала!
Вперед дорога — не назад,
Вперед — веселый труд;
Вперед — и плечи не болят,
И сапоги не трут.
И люди,- каждый молодцом,-
Горят: скорее в бой.
Нет, ты назад пройди бойцом,
Вперед пойдет любой.
Привал — приляг. Кто рядом — всяк
Приятель и родня.
Эй ты, земляк, тащи табак!
— Тащу. Давай огня!
Свояк, земляк, дружок, браток,
И все добры, дружны.
Но с кем шагал ты на восток,
То друг иной цены.
И хоть оставила война
Следы свои на всем,
И хоть земля оголена,
Искажена огнем,-
Но все ж знакомые места,
Как будто край родной.
— А где-то здесь деревня та?-
Сказал товарищ мой.
Я промолчал, и он умолк,
Прервался разговор.
А я б и сам добавить мог,
Сказать:- А где тот двор.
Где хата наша и крыльцо
С ведерком на скамье?
И мокрое от слез лицо,
Что снилося и мне.
Дымком несет в рядах колонн
От кухни полевой.
И вот деревня с двух сторон
Дороги боевой.
Неполный ряд домов-калек,
Покинутых с зимы.
И там на ужин и ночлег
Расположились мы.
И два бойца вокруг глядят,
Деревню узнают,
Где много дней тому назад
Нашли они приют.
Где печь для них, как для родных,
Топили в ночь тайком.
Где, уважая отдых их,
Ходили босиком.
Где ждали их потом с мольбой
И мукой день за днем.
И печь с обрушенной трубой
Теперь на месте том.
Да сорванная, в стороне,
Часть крыши. Бедный хлам.
Да черная вода на дне
Оплывших круглых ям.
Стой! Это было здесь жилье,
Людской отрадный дом.
И здесь мы видели ее,
Ту, что осталась в нем.
И проводила, от лица
Не отнимая рук,
Тебя, защитника, бойца.
Стой! Оглянись вокруг.
Пусть в сердце боль тебе, как нож,
По рукоять войдет.
Стой и гляди! И ты пойдешь
Еще быстрей вперед.
Вперед, за каждый дом родной,
За каждый добрый взгляд,
Что повстречался нам с тобой,
Когда мы шли назад.
И за кусок, и за глоток,
Что женщина дала,
И за любовь ее, браток,
Хоть без поры была.
Вперед — за час прощальный тот,
За память встречи той.
— Вперед, и только, брат, вперед,
Сказал товарищ мой.
Он плакал горестно, солдат,
О девушке своей,
Ни муж, ни брат, ни кум, ни сват
И не любовник ей.
И я тогда подумал:- Пусть,
Ведь мы свои, друзья.
Ведь потому лишь сам держусь,
Что плакать мне нельзя.
А если б я,- случись так вдруг,-
Не удержался здесь,
То удержался б он, мой друг,
На то и дружба есть.
И, постояв еще вдвоем,
Два друга, два бойца,
Мы с ним пошли. И мы идем
На Запад. До конца.
1942
А.Твардовский.
Стихотворения и поэмы в двух томах.
Москва, «Художественная литература», 1951.Молодая Гвардия
Источник
Александр Твардовский — Две строчки: Стих
Из записной потертой книжки
Две строчки о бойце-парнишке,
Что был в сороковом году
Убит в Финляндии на льду.
Лежало как-то неумело
По-детски маленькое тело.
Шинель ко льду мороз прижал,
Далеко шапка отлетела.
Казалось, мальчик не лежал,
А все еще бегом бежал
Да лед за полу придержал…
Среди большой войны жестокой,
С чего — ума не приложу,
Мне жалко той судьбы далекой,
Как будто мертвый, одинокий,
Как будто это я лежу,
Примерзший, маленький, убитый
На той войне незнаменитой,
Забытый, маленький, лежу.
Анализ стихотворения «Две строчки» Твардовского
Александр Твардовский был на фронте в качестве военного корреспондента. Поэтому в его стихотворении «Две строчки» описаны события войны. Поэт смог передать всю жестокость битвы.
В стихотворении все основано на биографический данных Твардовского. Строчки, записанные в его блокноте, напомнили о мужчине, которого поэт видел мертвым. Этот боец был убит на войне с Финляндией. Главный герой произведения с точностью и в деталях помнил образ погибшего воина. Ему запомнился именно этот случай. Мертвое тело примерзло ко льду, было слишком маленького размера для взрослого человека и лежало в неестественной позе. Его шапка лежала на достаточно большом расстоянии, обнажая коротко стриженную голову. Это, словно, стоит перед глазами автора. Лирический герой не хочет верить в то, что такой молодой парень мертв. Он ему кажется живым, как будто, юноша просто упал, запнувшись и скоро встанет и продолжит путь. Потом все же пришло осознание, что этого никогда не произойдёт. Также стоит обратить внимание на то, что это не просто описание ужасной гибели. В стихотворении заложен более глубокий смысл. Твардовский с помощью рассказа об юном бойце хочет передать всю горечь потерь в каждой войне. Говорится о простом человеке, несовершавшего никаких подвигов. Возможно, что он совсем не отличается от других людей. Также это военное событие не пользуется популярностью. Но становится понятно то, что жизнь каждого человека очень значима и бесценна. Главный герой понимает, что этого молодого бойца уже не вернуть и ему кажется, что он лежит на том месте, а не юноша. В течении всего стихотворение чувствуется особая холодность, все пронизано льдом и морозом. С помощью льда показывается безразличие народа к судьбе окружающих людей. Александр Твардовский использует такое средство выразительности, как олицетворение: лёд за полу придержал, шинель ко льду мороз прижал. Так автором передаёт своё ощущение военного времени. Для него это является неопознанная и сильная стихия, из-за которой жизнь останавливается. Описав смерть одного человека, поэт смог передать всю жестокость. Подобные смерти быстро забываются, поэтому война бессмысленна и приносит только вред и жертвы.
В стихотворении «Две строчки» Твардовский хочет показать военное время. Оно очень жестоко и бесполезно и не щадит никого. Автор рассказывает о погибшем бойце. Его образ навсегда остался в памяти.
Источник
Шинель ко льду мороз прижал далеко шапка отлетела
Ещё курились на рассвете
Землянок редкие дымки,
Когда полки Сто двадцать третьей
К опушке вынесли штыки.
В лесу, не стукнув, сняли лыжи,
Исходный заняли рубеж.
Был воздух сух, морозом выжат
И необычно детски свеж.
А тишина была такая,
Как будто всё, что есть вокруг,
Весь мир от края и до края
Прислушивался.
И вдруг
Земля — вперёд! Качнулись сосны,
А иней — точно дым с ветвей.
Огонь рванулся смертоносный
С укрытых наших батарей.
И шепелявый визг металла
Повис над самой головой.
И лес оглох. И ясно стало,
Что — началось, что это — бой.
И небо всех и всё пригнуло
К земле, как низкий потолок.
И в блиндажах со стен от гула
Потёк песок.
Под канонаду со стоянки
В снегу, как в мельничной пыли,
С разгону вздыбленные танки,
Почти неслышные, прошли.
И вслед за огневым налётом
К высотам, где укрылся враг,
Пошла, пошла, пошла пехота,
Пошла, родимая!
Да как!
Ещё орудья не остыли
От краткой яростной пальбы,
Ещё стволы деревьев ныли,
Как телеграфные столбы, —
Бойцы уже едва виднелись
На сером вспаханном снегу.
Бежали в рост, у самой цели,
Шинели сбросив на бегу.
Одни из тех, что шли вначале,
На полпути ещё легли.
Живые знамя расправляли
В дыму, вдали.
И к тем живым — свои, живые,
Бежали, шли, тянули связь,
И даже кухни полевые
В тылу подвинулись, дымясь.
Вперёд, вперёд катилась лавой
Дивизия. Была она
Своей сегодняшнею славой
Ещё в тот день озарена.
Источник
