ГДЗ учебник по русскому языку 3 класс Канакина. Падеж имен существительных. Упражнение №67
Прочитайте. Спишите, вставляя в предложения пропущенные имена существительные полынья, свинья в нужной падежной форме.
Шла весной по льду свинья.
Ей попалась полынья.
Плюх. Торчит из ________
Только хвостик от _______ .
Мы скорее к _ _ ,
Мы помочь хотим _ _ .
Сами — чуть не в _ ,
Но спасли−таки _ _ !
Недовольны мы _ _ : разве шутят с _ _ ?
Вспоминают о _ _ , чтоб не плавать в _ ____.
(Т. Собакин)
• Определите падеж имён существительных полынья и свинья в каждом предложении.
• Подчеркните в первых двух предложениях главные члены.
Решение
Шла весной по льду свинья (И. п).
Ей попалась полынья (И. п).
Плюх! Торчит из полыньи (Р. п)
Только хвостик от свиньи (Р. п).
Мы скорее к полынье (Д. п),
Мы помочь хотим свинье (Д. п).
Сами — чуть не в полынью (В. п),
Но спасли−таки свинью (В. п)!
Недовольны мы свиньёй (Т. п): разве шутят с полыньёй (Т. п)?
Вспоминают о свинье (П. п), чтоб не плавать в полынье (П. п).
Источник
5 класс у нас был этот вариант Я отправился за город в лес поглядеть, заметно ли там приближение весны. День был ясн.
5 класс
у нас был этот вариант
Я отправился за город в лес поглядеть, заметно ли там
приближение весны. День был ясный, солнечный. Хорошо в лесу в
эту предвесеннюю пору. Весна чувствуется только в воздухе. Солнце
слепит глаза. Небо по-весеннему голубеет, плывут лёгкие белые
облака. Земля ещё покрыта льдом и снегом, деревья тоже укрывает
снег.
Я шёл по лесной тропинке и глядел по сторонам.(4) Вот и широкая
поляна(1), где каждую весну токуют тетерева. Я замер от удивления:
сколько на ней заячьих следов! Теперь зайцы нередко разгуливают(2)
днём: выбегут на полянку и греются на ласковом(3) солнышке.
поляна(1)
п − [п] − согласный, глухой, твёрдый
о − [а] − гласный, безударный
л − [л’] − согласный, звонкий, мягкий
я − [а́] − гласный, ударный
н − [н] − согласный, звонкий, твёрдый
а – [а] – гласный, безударный
6 букв, 6 звуков, 3 слога
разгуливают(2) / разгуливают / разгуливают
раз- – приставка
-гул- – корень
-ива- − суффикс
-ют – окончание
1) (на) ласковом (солнышке) – имя прилагательное, обозначает признак предмета;
на солнышке (каком?) ласковом;
2) начальная форма – ласковый; в единственном числе, в среднем роде, в предложном
падеже;
3) в предложении является определением.
Алфави́т, докуме́нт, звони́шь, свёкла
предл. прил. сущ. сущ. глаг. прил. союз прил. сущ.
С давних времён Русь славилась хвойными и лиственными лесами.
Правильный ответ должен содержать следующие элементы:
1) распознавание предложения и расстановка знаков препинания:
Дмитрий Сергеевич объявил: «Маша подготовила сообщение о морских
растениях».
2) составление схемы предложения: А: «П».
Правильный ответ должен содержать следующие элементы:
1) распознавание предложения и расстановка знаков препинания:
Ты, Олег, теперь будешь танцевать в паре с Таней.
2) объяснение основания выбора предложения: это предложение с обращением
Правильный ответ должен содержать следующие элементы:
1) распознавание предложения и постановка знака препинания:
Друзья познаются в беде, и об этом все знают.
2) объяснение основания выбора предложения, например: это сложное
предложение. ИЛИ В предложении две грамматические основы.
10 повествование
11 возраста; возраст
12 ранняя; ранней
Источник
Шла где по льду
Выполните обозначенные цифрами в тексте к заданию 1 языковые разборы:
(1) — фонетический разбор;
(2) — морфемный разбор;
(3) — морфологический разбор;
(4) — синтаксический разбор предложения.
Я отправился за горо(д/т) в лес погл..деть, заметно ли там прибл..жение в..сны. День был яс..ный, солнеч..ный. Х..р..шо в л..су в эту предв..сенн.. пору. В..сна чу..ствует..ся только в воздух.. . Со..нце сл..пит глаза. Небо по-в..сеннему голубе..т плывут лё..кие белые обл..ка. З..мля ещё покрыта льдом и снегом д..рев..я тоже укрыва..т сне(г/к).
Я шёл по л..сной тр..пинк.. и гл..дел по ст..р..нам. (4) Вот и ш..рокая п..ляна (1) , где кажд.. в..сну токуют тетерева. Я зам..р от уд..вления: сколько на ней заяч..их сл..дов! Теперь зайц.. нере(д/т)ко разгулива..т (2) днём: выб..гут на п..лянку и гре..т..ся на ласковом (3) солнышк.. .
Перепишите текст 1, раскрывая скобки, вставляя, где это необходимо, пропущенные буквы и знаки препинания.
Я отправился за город в лес поглядеть, заметно ли там приближение весны. День был ясный, солнечный. Хорошо в лесу в эту предвесеннюю пору. Весна чувствуется только в воздухе. Солнце слепит глаза. Небо по-весеннему голубеет, плывут лёгкие белые облака. Земля ещё покрыта льдом и снегом, деревья тоже укрывает снег.
Я шёл по лесной тропинке и глядел по сторонам. (4) Вот и широкая поляна (1) , где каждую весну токуют тетерева. Я замер от удивления: сколько на ней заячьих следов! Теперь зайцы нередко разгуливают (2) днём: выбегут на полянку и греются на ласковом (3) солнышке.
п − [п] − согласный, глухой, твёрдый
о − [а] − гласный, безударный
л − [л’] − согласный, звонкий, мягкий
я − [а́] − гласный, ударный
н − [н] − согласный, звонкий, твёрдый
а – [а] – гласный, безударный
6 букв, 6 звуков, 3 слога
Морфемный разбор (по составу)
раз гул ива ют (2)
(на) ласковом (3) (солнышке)
1) (на) ласковом (солнышке) – имя прилагательное, обозначает признак предмета; на солнышке (каком?) ласковом;
2) начальная форма – ласковый; в единственном числе, в среднем роде, в предложном падеже;
мест. Я глаг. шёл предл. по прил. лесной сущ. тропинке и глаг. глядел предл. по сущ. сторонам (повествовательное, невосклицательное, простое, двусоставное, распространённое, осложнено однородными сказуемыми).
Предложение повествовательное, невосклицательное, простое, распространённое.
Грамматическая основа: я (подлежащее), шёл и глядел (однородные сказуемые).
Второстепенные члены предложения: (шёл) по тропинке − обстоятельство, допустимо – дополнение; (глядел) по сторонам – обстоятельство; (по тропинке) лесной – определение.
Источник
Шла где по льду
Юрий Яковлевич Яковлев
Приятели называли его тюфяком. За его медлительность, неповоротливость и неловкость. Если в классе писали контрольную работу, то ему всегда не хватало времени — он раскачивался только к концу урока. Если он пил чай, то на столе вокруг его блюдца образовывалась большая чайная лужа. Он ходил вразвалку и обязательно задевал за край стола или сбивал стул.
И новые ботинки за неделю стаптывал так, словно вместе с Суворовым совершал в них переход через Альпы. Вид у него был сонный, будто он только что проснулся или собирался уснуть. У него все валилось из рук, все не ладилось. Одним словом, тюфяк.
Куртка в обтяжку, штаны плотно облегали ноги. На толстом лице выделялись три бугорка: два — над глазами, у начала бровей, а третай между носом и верхней губой. Когда он напрягался или приходил с мороза, эти бугорки краснели в первую очередь.
Все считали, что причина его полноты — обжорство: с чего еще он такой толстый? Но на самом деле ел он мало. Не любил есть. Терпеть не мог это занятие.
То, что он тюфяк, было написано у него на лице, угадывалось в его медленных, вялых движениях, звучало в глуховатом голосе.
Никто не догадывался, что скрывается под этой некрасивой толстой оболочкой.
А в его груди билось благородное сердце рыцаря. В заветных мечтах он видел себя закованным в блестящие стальные доспехи, в шлеме с опущенным забралом, на белом коне с раздувающимися ноздрями. В таком виде он мчался по свету и совершал множество подвигов, защищая слабых и обиженных. Он был безымянным рыцарем. Потому что у рыцарей обычно были звучные иностранные имена — Ричард, или Родриго, или Айвенго. Его же звали просто Вася, и это имя не подходило для рыцаря.
В мечтах из толстого и косолапого он превращался в стройного и гибкого, а в движениях появлялись ловкость и сноровка. Все его недостатки мгновенно пропадали под блистательными доспехами.
Но стоило ему подойти к зеркалу, как все возвращалось на место.
И перед ним вместо прекрасного рыцаря снова возникал мешковатый мальчик с круглым толстым лицом, на котором краснели три бугорка.
В эти минуты он ненавидел себя за неподходящую для рыцаря внешность.
Кроме насмешливого зеркала, к действительности его возвращала мама. Услышав из кухни его шаги, от которых жалобно звенели стаканы, мама кричала:
— Осторожно! Слон в фарфоровой лавке!
Разве так обращаются с благородным рыцарем?
Он пробовал было поделиться мечтами с приятелем, но не встретил у него поддержки.
Услышав о доспехах, приятель покривился и сказал:
— На такого толстого никакие доспехи не налезут.
Друг и не подозревал, что ранил Васю в самое сердце.
В свободное время он бегал в музей. Здесь в просторных залах висели большие картины в тяжелых золотых рамах, а по углам стояли статуи из пожелтевшего мрамора. Он хладнокровно проходил мимо полотен великих мастеров, словно это были примелькавшиеся плакаты, и направлялся к заветному залу. В этом зале не было никаких картин. Здесь на стенах висели мечи и копья, а на полу стояли рыцари, закованные в латы.
Тайком от дежурной старушки он трогал холодную сталь доспехов и пробовал на палец, хорошо ли заточены мечи. Он медленно переходил от черного рыцаря к золотому, от золотого — к серебряному.
К одним рыцарям он относился по-дружески, к другим — со сдержанным холодком. Он кивал им головой и мысленно справлялся, как прошел очередной турнир. Ему казалось, что рыцари следят за ним сквозь смотровые щели опущенных забрал и никто из них не смеется и не называет его тюфяком.
Почему природа перепутала и вложила гордое сердце Дон-Кихота в толстую, неуклюжую оболочку Санчо Пансы?
Он мечтал о подвигах, а жизнь его проходила однообразно и буднично. Каждое утро он нехотя свешивал ноги с постели и, подгоняемый маминым окриком: «Поторапливайся, а то опоздаешь!» — натягивал на себя штаны и рубаху. Потом он плелся к умывальнику, мочил нос — «И это называется вымылся?!» — и нехотя садился к столу. Поковыряв ложкой кашу — «Не усни над тарелкой!», — он вставал и шел в школу. Он с грохотом скатывался с одной ступеньки на другую, и во всех квартирах знали, кто спускается по лестнице. В классе он появлялся после второго звонка. Бросал тяжелый портфель и протискивался на скамью, сдвигая с места парту.
Все это он проделывал с невозмутимым спокойствием человека, привыкшего к однообразному ходу жизни и не ждущего никаких неожиданностей.
На уроках он не болтал, так как вообще не отличался разговорчивостью, но это не мешало учителям постоянно делать ему замечания:
— Рыбаков, о чем ты мечтаешь?
— Рыбаков, повтори, что я сказала.
— Рыбаков, выйди к доске и объясни решение задачи.
Он плелся к доске, задевая ногой парты, и долго сжимал в пальцах мел, словно хотел из него что-то выжать. Решая задачу, он так сопел, словно в руке у него был не мелок, а тяжелый камень, который он без конца опускал и поднимал. Он думал так медленно и тяжело, что у учительницы лопалось терпение, и она отправляла его на место.
Он садился, и парта мгновенно превращалась в боевого коня, а пухлые короткие пальцы сами начинали рисовать мечи и доспехи.
На уроках физкультуры он был предметом общих насмешек. Когда ему предлагали пройти по буму, ребята уже заранее начинали хихикать. Он делал несколько трудных шагов, потом вдруг терял равновесие, беспомощно хватался руками за воздух и наконец с грохотом спрыгивал на пол. Через «коня» ему тоже не удавалось перепрыгнуть. Он застревал на черной кожаной спине и некоторое время восседал, как всадник в седле. Ребята смеялись, а он неуклюже сползал на животе на пол и шел в строй.
Ему не везло буквально во всем. Даже на школьном утреннике, где он читал стихотворение «Человек сказал Днепру», тоже вышло недоразумение. Он готовился целую неделю. Особенно хорошо у него получались заключительные строки. Он набирал побольше воздуха и с выражением произносил:
Чтоб на улице и дома
Было вечером светло!
Когда он вышел на сцену, все «выражение» сразу пропало. Он заторопился, чтобы поскорее добраться до конца. Но именно в конце его подстерегала неприятность. Он вдруг заволновался, задергал плечом и прочитал:
Чтоб на улице и дома
Было вечером темно!
Зал засмеялся. Он вздохнул и тяжело спрыгнул со сцены.
Он привык к судьбе неудачника. Обычно неудачники сердятся на других, а он сердился на самого себя. Он давал себе слово измениться и начать новую жизнь. Старался быстрее двигаться, говорить почти криком и ни в чем не отставать от ребят. Но из этого ничего хорошего не выходило. Дома со стола летели чашки, в классе проливались чернила, а от резких движений его куртка лопалась где-нибудь под мышкой.
. Трудно провести границу между осенью и зимой. Бывает так, что еще не опали листья, а на землю ложится первый слабый снег.
А иногда ночью подморозит, и река к утру покроется льдом. Этот лед, зеркальный и тонкий, манит к себе, и тогда радио предупреждает ребят, что ходить по льду опасно.
Но не все ребята слушаются радио. И вот на льду появляются первые смельчаки. Лед прогибается и предупреждающе трещит, но они верят, что родились под счастливой звездой. А счастливая звезда иногда подводит.
Внимание тюфяка привлекли крики, которые долетали с реки. Он ускорил шаг и, запыхавшись, вышел на берег.
Там он увидел Димку Ковалева, который размахивал руками и кричал:
— Кто тонет? — не спеша спросил тюфяк.
— Не видишь, что ли? — огрызнулся Димка. — Пацан тонет. Под лед провалился. Что стоишь?!
Другой бы тут же спросил самого Димку Ковалева: «Что же ты не поможешь ему?» Но он был тюфяком и не догадался этого сделать.
Он посмотрел на замерзшую реку и заметил маленького первоклашку, который был по пояс в воде и только руками цеплялся за край льда.
Источник
Шла где по льду
- ЖАНРЫ 360
- АВТОРЫ 277 867
- КНИГИ 655 985
- СЕРИИ 25 113
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 612 704
Наталья Кончаловская. Наша древняя столица
Слава нашей стороне!
Слава русской старине!
Я рассказывать начну,
Чтобы дети знать могли
О делах родной земли.
ГДЕ ТЕПЕРЬ МОСКВА-СТОЛИЦА, ЖИЛИ РАНЬШЕ ЗВЕРЬ ДА ПТИЦА
Читатель мой, бывал ли ты
На башне университета?
Видал ли с этой высоты
Столицу нашу в час рассвета?
Когда за дымкой голубой,
А в летний зной — совсем лиловой
Москва-река перед тобой
Лежит серебряной подковой.
Всё видно с высоты такой —
Бульвары, площади и парки,
Мосты повисли над рекой,
Раскинув кружевные арки.
Ты ищешь Кремль? Вон холм крутой
Игрушечный Иван Великий,
На луковке его златой
Играют солнечные блики…
Давай займёмся стариной!
Представь себе, читатель мой,
Что там, где столько крыш вдали,
Огромный лес стоял когда-то,
Дубы могучие росли,
Шумели липы в три обхвата,
Полянки вместо площадей,
А вместо улиц — перелоги,
И стаи диких лебедей,
И рёв медведицы в берлоге,
И на заре на водопой,
Где плещет свежесть ключевая,
Шли лоси узкою тропой,
Рогами сучья задевая…
Текла река в лесах, в лугах,
Ладьи скользили по теченью,
А на высоких берегах
Виднелись тут и там селенья.
Славянский люд в них проживал
С десятого, быть может, века,
Тот люд Москвою называл
Глубокую, большую реку.
Природы щедрые дары
Ценить уже умели люди.
Для них заботливо бобры
Вели хозяйство на запруде.
Для них копили пчёлы мёд,
Растила птиц трава густая,
В глубинах москворецких вод
Икру метала рыбья стая.
Они пасли в лугах стада,
Пахали землю под пшеницу,
Купцам сбывали в города
И лён, и воск, и мёд, и птицу.
Из года в год богатый сбыт
Мехам бобра, медвежьим шкурам.
Водой и сушей путь открыт
В Ростов, Владимир, Суздаль, Муром.
Всё это были города
Руси лесистой и огромной.
Столицей Киев был тогда,
Была Москва деревней скромной.
Москва-река, тебе хвала!
В веках ты видела немало.
Когда б ты говорить могла,
Ты многое бы рассказала.
Ты б рассказала нам о том,
Как люди начали селиться,
За тыном — тын, за домом — дом
Росло на берегу твоём
Начало будущей столицы.
Ты отражала в глади вод
Тот первый Кремль и город новый,
Что строил русский наш народ
Под первою стеной сосновой…
Вот этот первый городок
На перекрёстке всех дорог.
О ЦЕРКВАХ, МОНАСТЫРЯХ И О ТОМ, КАК ЖИЛ МОНАХ
Под Москвою, на дорогах,
Средь лесов и пустырей,
В старину стояло много
В них всегда монахи жили,
Пили, ели, не тужили,
Всё давала им земля —
Сразу видны издали —
Так и пышет плодородьем
От монашеской земли.
Выше роста колосится,
Выше пояса — овёс,
По колена — сенокос.
А работает в полях
Не звонарь и не монах —
Пашут поле батраки,
Для монаха всё готово:
И от рыбного улова,
И от пчельника доход
В монастырь несёт народ.
Скот разводят для монаха,
Сосны рубят для монаха.
На крестьянских на кормах
Тунеядцем жил монах.
За крестьян молил он бога,
От крестьян дохода много…
Всё, что видно вдаль и вширь, —
Всем владеет монастырь.
Но когда заметят в страхе
Вражий стан со стен монахи
Иль блеснут издалека
Копья вражьего полка,
Тотчас в Кремль гонец-монах
Мчится, стоя в стременах,
Объявить, что под Москвою
Показалась вражья рать,
Чтоб готовы были к бою:
Стольный град оборонять!
А крестьяне между тем
С монастырских крепких стен
Путь в столицу защищали,
Метко били их пищали,
И частенько под Москвой
Закипал горячий бой.
Много раз за стены эти
Укрывались бабы, дети, —
Как объявится беда,
Весь народ бежит сюда…
Сохранились и поныне
Поезжай да посмотри
На Москве монастыри:
И Андроньев, и Донской.
Эти стены вражью силу
Оттесняли под Москвой.
В монастырской келье узкой,
В четырёх глухих стенах
О земле о древнерусской
Быль записывал монах.
Он писал зимой и летом,
Озарённый тусклым светом.
Он писал из года в год
Про великий наш народ.
О нашествии Батыя
Написал он в грозный час,
И слова его простые
Сквозь века дошли до нас.
РАЗОРЯЯ ГОРОДА, ШЛА МОНГОЛЬСКАЯ ОРДА
Источник
