Компост-модернизм
Ксения Рождественская о фильме «Снега больше не будет», магическом реализме с человеческим лицом
«Снега больше не будет» Малгожаты Шумовской и Михала Энглерта — история бедного украинского массажиста и его богатых польских клиентов, рассказанная как актуальная притча о проблемах глобализации с цитатами из Пазолини, Триера и Тарковского. Но из умозрительного конструкта вопреки всему вырастает настоящее чудо
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Из сумрачного леса на рассвете выходит человек. Когда он входит в город, разгорается день. Это Женя, украинский иммигрант, он собирается работать в Польше массажистом. Каждый день он ходит из своей душной панельки в закрытый коттеджный поселок, чтобы делать массаж богатым местным буржуа. У него лицо гуттаперчевой куклы, фигура циркача и удивительные пальцы: он на ощупь знает, кто из его клиентов перебирает алкоголя, кто балуется наркотиками, кто не любит своего мужа. Но он никого не осуждает. Кто он такой, чтобы осуждать?
Кто он такой, кстати, непонятно. Родился в Припяти, за несколько лет до Чернобыльской аварии. «Возможно, вы радиоактивны»,— шутят герои, узнав, откуда он родом. Болеет за донецкий «Шахтер», говорит на всех языках мира, профессионально танцует и может загипнотизировать кого угодно. Дети считают его супергероем, женщины его хотят, а собаки его не любят. Кроткий до приторности, безмятежный до юродивости, такой покорный, как будто издевается над всеми этими богачами. А они тают под его руками и начинают грезить о сказочном лесе, в котором сокрыты все их страхи.
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Фото: Lava Films; Match Factory Productions
Малгожата Шумовска (два «Серебряных медведя» Берлинале — за лучшую режиссуру в 2015 году за фильм «Тело» и гран-при жюри в 2018-м за «Лицо») и ее постоянный соавтор Михал Энглерт — оператор, продюсер, сценарист, а в «Снеге» еще и сорежиссер — сняли фильм, который, как и его герой, не поддается определению, беспокоит, бесит и поражает. Это социальная сказка, гниловатый магический реализм, драма об умирающем капиталистическом мире, в котором супергерои нужны лишь для того, чтобы помочь похмельным буржуа расслабиться, сделать массаж бульдогу и показать фокусы детям. Первым делом хочется найти кинопараллели: это как «Теорема» Пазолини, только пришелец никого не совращает. Это как порнофильм о массажисте, только в кульминационные моменты клиент теряет сознание, а массажист экстатически смотрит в окно. Это как «Догвилль» фон Триера, только почти все остаются в живых. Это как «Сталкер» Тарковского, только не «Сталкер».
В «Снеге» есть прямые цитаты и из «Сталкера», и из «Зеркала»: тарковско-чернобыльское детство Жени состоит из воспоминаний о матери, из света и дыма, из ползущего по столу стакана и хлопьев радиоактивного снега. Но сам Женя — никакой не сталкер в мире аккуратных одинаковых коттеджей. Он сам — комариная плешь, гравитационная аномалия: затянет — мокрого места не останется. На самом деле актер Алек Утгофф («Очень странные дела») родился в Киеве за два месяца до Чернобыльской аварии. И на экране он, безусловно, радиоактивен.
Малгожата Шумовска снимает притчи о том, как устроен социум, о том, как тело оказывается изнанкой души, о том, каково это — примерить на себя новое лицо («Лицо») или бороться с собственными желаниями («Во имя…»). Но пафос в ее фильмах разбивается о черный юмор: например, когда одна из героинь «Снега больше не будет» видит, что рабочие срубили елку напротив ее дома, она устраивает настоящую истерику. Потом объясняет Жене: «Под той елкой был похоронен мой муж. Я незаконно закопала его как компост».
«Снега больше не будет» — фильм обо всем, что новая буржуазия закапывает как компост, обо всех ее страхах, перверсиях, надеждах и желаниях. О глобальном потеплении и глобальном одиночестве. Режиссеры уверены, что в этой истории важнее всего то, что не рассказано и что зрители должны додумать. Для Шумовской и Энглерта коттеджный поселок, в котором происходит действие фильма, символизирует не Польшу, а всю Европу. Пустую, бесснежную, напряженную, ненавидящую чужаков и при этом готовую им отдаться.
Схематичность супергероической саги, пафос притчи, язвительность социальной комедии, романтические вздохи рождественской сказки — непонятно, как из этого кинематографического конструктора вырастает чудо. Но бесхитростный Женя проделывает в жизни всех, кто с ним сталкивается, адскую дыру, и зрителя эта дыра тоже засасывает. Пока герой молчит, он кажется значительным и всемогущим, но как только он позволяет себе говорить, понимаешь, что он не падший ангел и не мелкий бес, не Христос и не дьявол, а, скорее всего, простой гастарбайтер, нарушающий миграционные правила. Настоящим супергероем он чувствует себя, когда, хорошо посидев с охранником поселка, рассекает в ночи по пустым улицам на сегвее. «Я супергерой! — кричит он.— Я всех спасу!»
Он спасет только тех, кого можно спасти. Стареющая, изнывающая от скуки Европа, ее моложавое тело с напряженными мышцами, ее сигареты, алкоголь, таблетки, ее воспоминания о военных действиях, ее борьба с онкологией, с избалованными детьми, с непослушными воспоминаниями — все это требует не спасения, а кого-то, кто проявит неподдельный интерес. Женя становится тем, с кем можно поговорить о чем угодно, кого можно попросить о чем угодно, кто выслушает, улыбнется и ничего не скажет в ответ. «Он сделал что-то плохое?» — по-детски спрашивает одна из героинь в самом конце фильма.
Ничего он не сделал, просто увидел всех вас. Всех нас. И ему было интересно.
Источник
Рецензия на фильм «Снега больше не будет» — отличную польскую драму о Чернобыле, советской травме и классовом конфликте
Новая картина Малгожаты Шумовской и Михала Энглерта, авторов «Лица» и «Приди ко мне», — об украинском массажисте, избавляющем богатых поляков от душевных и физических болезней.
Трейлер
Женя (Алек Утгофф) — украинский эмигрант, живущий в Польше. Ребёнком он пережил Чернобыльскую аварию и теперь, как он сам считает, обрёл сверхспособности: он может, почти как Джон Коффи из «Зелёной мили», проникать внутрь людей и излечивать их от болезней. В Польше Женя работает массажистом — ходит по богатому району и избавляет его зажатых, нервных обитателей от всех физических и душевных недугов.
Малгожате Шумовской, одной из главных польских режиссёрок современности, давно интересны истории о «других» людях, которые так или иначе должны выживать в консервативном обществе. В «Лице» переживший страшную операцию герой сталкивался с неприятием в родной деревне, «Во имя…» рассказывал о священнике- гомосексуале, проповедующем в глухой и отнюдь не толерантной польской провинции. Даже нестройный англоязычный дебют Шумовской, «Приди ко мне», был о том же: там молодая сектантка восставала против патриархальных устоев своего религиозного «отца». «Снега больше не будет» вроде бы вписывается в эту тенденцию: снова инаковый герой (бедный украинец-эмигрант, крутящийся в кругах богатых поляков), снова неординарный концепт — возможно, самый неординарный в фильмографии Шумовской.
Алек Утгофф в роли Жени на кадре из фильма «Снега больше не будет»
И вновь большое внимание к деталям быта, к сиюминутным сценкам, где вроде бы «ничего не происходит», но которые формируют ощущение пространства, рисуют картину одного конкретного и странного сообщества. Кажется, что Шумовская очень комфортно чувствовала бы себя в комедии наблюдений, если б не была так озабочена проблемами социума. В том же «Лице» маленькие трагикомичные сценки собирались в метафоричную драму о болезнях современной Польши, в жестокий приговор стране, где все поголовно ходят в церкви, но забывают о простейших божьих законах вроде того, что ближнего своего надо вообще-то любить. В «Снега больше не будет» социальное тоже выведено на первый план. Богатый польский район, в котором работает Женя, визуально отделён от колоннады серых панелек, где он живёт: первый больше напоминает пригородную Америку с её пастельными цветами, ровными лужайками и улыбчивыми соседями; вторые видят из своего окна 99% жителей постсоветских стран. «Снега больше не будет» — помимо прочего, история о социальном расколе, о невозможности пересечь классовую черту даже в стране (а может, особенно в стране), где всего 30 лет назад правил коммунизм.
Но не всё так просто. В отличие от «Лица», новую работу Шумовской не запихнуть в легко формулируемые морали. Отношения классов здесь глубоко амбивалентны: несмотря на явную социальную пропасть между Женей и его клиентами, в их отношениях не видно привычной дихотомии плебей-патриций. Само их разделение, как бы говорит нам фильм, надуманно. Это доказывает, например, то, что даже языковой барьер не мешает героям коммуницировать: Женя тут часто переходит на русский, а клиенты-поляки не подают виду — они всё равно отлично понимают, что он говорит. Ведь у них, несмотря на разницу в статусе и нации, одни корни и одна, что важнее, травма (выраженная в узком смысле тем же Чернобылем, чья радиация долетела и до Польши, в широком — коммунистическим прошлым).
Алек Утгофф в роли Жени на кадре из фильма «Снега больше не будет»
И страдают от этого видимого разделения не бедные: с ними всё как раз понятно, их дело — выживать. Подчинённым и болезненным классом тут выглядят богатые: люди, потерявшие цель, а потому борющиеся с надуманными проблемами и не способные решить проблемы реальные (вроде рака, что одинаково убивает людей с любым достатком). Шумовская показывает мир, который, по сути, является симулякром, пустой, но приятной глазу открыткой, держащейся лишь на заблуждении, что как-то так, наверное, должно выглядеть место, где живут счастливые люди. На деле же его обитатели напрочь потеряли связь с реальностью — с той травмированной, меланхоличной, жестокой реальностью, чьим агентом в фильме выступает выживший после Чернобыля Женя. И которая так странно выглядит на фоне привычных декораций в картине: как только герой приходит домой в свою хрущёвку, кажется, что тебе включили совершенно другое кино. Так же как и богатый, приехавший посмотреть на типовой спальный район, может решить, что его увезли в другую страну.
После того как Женя с помощью своей сверхспособности залезает в голову к клиентам, Шумовская — что, кстати, ей совсем несвойственно — отрывается от реальности и ныряет в глубины подсознания: то ли самого Жени, то ли его пациентов, а скорее и то, и то сразу. В этих коротких, энигматичных сценках она открыто цитирует Тарковского, и переснятые эпизоды из «Зеркала» и «Сталкера» странно вклиниваются в остросоциальную поэтику самой режиссёрки. Можно долго гадать, зачем она это делает: может, просто Тарковский как «бренд» для неё синонимичен чему-то сновидческому. А может, кино Андрея Арсеньевича выступает глобальным символом какой-то общей невыражаемой боли, которая объединяет Женю с его клиентами и которой скреплены все жители стран Варшавского договора. Или все люди вообще. Понятно одно: в этот раз Шумовская ускользает от точных дефиниций. Даже её финальный титр, в котором режиссёрка напоминает, что скоро в Европе вообще не будет выпадать снег (факт, давший название всей картине), выглядит не столько попыткой сыграть на актуальной экоповестке, сколько ироничным уколом: ведь в самом фильме эта тема почти никак не осмысляется. Ну, не будет и не будет, кому какое дело — всегда будут более насущные проблемы вроде того, в каком наряде сегодня вышла соседка и кто что увидел, подглядывая в чужое окно.
Источник
Супергерой из Припяти: о чём фильм «Снега больше не будет»
18 марта на экраны российских кинотеатров выходит трагикомедия «Снега больше не будет» польских режиссёров Малгожаты Шумовской и Михала Энглерта. Мировая премьера фильма состоялась в сентябре 2020 года. За минувшие месяцы лента стала фестивальным хитом: её показали на смотрах в Венеции, Севилье, Бергене и других европейских городах. Кроме того, фильм выдвигался от Польши на соискание премии «Оскар», однако в число номинантов не вошёл.
Шумовска и Энглерт также стали авторами сценария проекта, Энглерт трудился над картиной в том числе в качестве оператора.
Видеоряд фильма заслуживает отдельного внимания. Лента начинается с мрачных серо-зелёных кадров в тёмном лесу, из которого выходит главный герой. Затем он движется по не менее зловещим переходам, и уже в этот момент зрителя окутывает напряжённая околомистическая атмосфера, задающая тон всему фильму.
Историю здесь рассказывают не только герои: помогает хорошо продуманный антураж, позволяющий в полной мере передать их чувства, а долгие планы, приглушённое освещение и фоновая инструментальная музыка будто гипнотизируют смотрящего, заставляя его ещё больше проникнуться происходящим на экране.
Главную роль в ленте исполнил родившийся в Киеве британский актёр Алек Утгофф. Международной аудитории он известен прежде всего по роли советского учёного Алексея в третьем сезоне сериала «Очень странные дела». Также артист появился в таких крупных проектах, как «Турист», «Миссия невыполнима: Племя изгоев» и «Разлом Сан-Андреас».
В картине «Снега больше не будет» Утгофф сыграл массажиста Женю, родившегося в Припяти ровно за семь лет до аварии на Чернобыльской АЭС. Действие начинается с прибытия героя в Польшу, где он собирается жить и работать. Уже в одной из первых сцен Женя рассказывает о своих невероятных способностях: по его собственным словам, он владеет всеми языками. Кроме того, герой может погрузить любого человека в транс и избавить его от боли и переживаний (что тут же демонстрирует на одном чиновнике).
Клиентами Жени становятся жители некоего престижного района. Они обитают в шикарных коттеджах, особенно контрастирующих с более чем скромной квартирой массажиста. Но вскоре выясняется, что ничем, кроме материального благосостояния, герои похвастаться не могут: все они глубоко несчастны.
В числе пациентов Жени — женщина, которой пренебрегает собственная семья, больной раком мужчина, вдова, похоронившая супруга под деревом во дворе, и другие. Создаётся ощущение, что герои сами игнорируют свои проблемы: они предпочитают жить завтрашним днём (мечтают об идеальном будущем для детей или с полной самоотдачей готовятся к малозначительному школьному мероприятию), а чувства тщательно скрывают за дверями шикарных домов и глушат алкоголем и наркотиками.
Авторы ленты показывают, что у всех, независимо от дохода, интересов и жизненного опыта, одни и те же потребности и проблемы. И каждому нужна помощь.
В фильме она приходит от таинственного массажиста, который не только лечит тела, но и легко проникает в души людей. Кого-то он погружает в транс, позволяющий встретиться со своими страхами, — клиенты возвращаются из него будто заново родившимися. В некоторых случаях может сработать и обыкновенное доброе слово. Однако вскоре становится ясно, что это практически волшебное вмешательство решает далеко не все проблемы: некоторые герои продолжают вести привычный образ жизни и возвращаются к прежнему состоянию.
Интересно, что зритель мало что узнаёт о клиентах Жени: нам показывают лишь суть проблемы и основные её причины. Благодаря этому приёму удаётся до конца прочувствовать отчаяние персонажей и всецело ощутить присущий картине мрачный настрой.
В то же время смотрится лента легко. Главным образом, благодаря неперегруженному деталями сюжету, а также ряду комичных моментов, демонстрирующих, например, отношение героев к близким. Так, одна из клиенток Жени с гордостью рассказывает, что её ребёнок очень независимый — сам заказывает еду, а другая радуется способности сына изготавливать амфетамин.
О главном герое зрителям также мало что известно (не считая его выдающихся талантов, к которым с развитием сюжета добавляются владение фортепиано, телекинез и танцевальные навыки). Даже короткие флешбэки в прошлое не раскрывают персонажа, а лишь намекают, что тоска одолела не только клиентов Жени, но и его самого.
Массажист до последнего кажется то ли супергероем, то ли скрытным, зловещим мистическим персонажем.
В течение всего действия он поражает своей добротой и исключительной положительностью: всегда спокойный и тихий, Женя точно знает, что сказать, чтобы помочь малознакомому человеку, соглашается даже на странные просьбы и готов стерпеть случайные оскорбления, лишь бы успокоить клиента.
Кроме того, Женя (за исключением одного незначительного эпизода, за который его сложно судить) не употребляет собственный дар ради личной выгоды: не пользуется эмоциональным порывом женщины, соскучившейся по близости, и не берёт чужого. Погружая клиентов в состояние транса, он лишь бродит по их домам, созерцает, а иногда просто танцует.
В итоге чуть ли не главной интригой фильма становится ответ на вопрос: кто такой Женя и зачем ему всё это нужно.
Ближе к концу ленты её авторы всё-таки приоткрывают завесу тайны и показывают некоторые слабости героя, доказывающие, что он простой человек, оказавшийся, возможно, в ещё большем отчаянии, чем его клиенты.
В финале на город обрушивается снегопад. Авторы фильма сравнивают его с одеялом, которое возвращает людей в сказки детства и дарит им ощущение безопасности и комфорта.
Помимо лейтмотива всеобщего несчастья кинематографисты затрагивают тему экологии — говорят о глобальном потеплении и его негативном воздействии на планету. Однако раскрывается эта тема довольно слабо: герои лишь пару раз упоминают, что такая проблема существует и последствия могут быть страшными. Однако реальное понимание её масштаба приходит на финальных титрах, сообщающих, что, по прогнозам, последний снегопад в Европе пройдёт в 2025 году.
Другим глобальным темам, которых Шумовска и Энглерт касаются в своей картине, уделено ещё меньше внимания. С одной стороны, это вызывает ощущение недосказанности, но с другой — оставляет место для новых интерпретаций фильма и побуждает опять и опять его анализировать и однажды снова вернуться к просмотру.
Источник
